Персональный апокалипсис

Даркнет – единственный выход для тех, кто живет в тоталитарных странах, чтобы общаться с внешним миром, исключая слежку спецслужб. Однако основная масса пользователей Темной паутины преследует менее романтические цели: продажа и покупка оружия, распространение детской порнографии. Тысячи и тысячи экстремистских сайтов и незаконных точек продаж. По оценкам экспертов, размеры Даркнета уже в пятьсот раз превысили обычный Интернет.

Андрей не сильно разбирался в компьютерных технологиях, но все-таки установил систему «Tor» и несколько вечеров ломал голову в попытках освоиться на обратной стороне Интернета. Ему удалось выйти на пару анонимных бордов, где предлагали нелегальные товары и услуги, но дальше дело забуксовало. На настоящие андеграундные форумы выйти крайне сложно – необходимо знать точные адреса, которые передаются только сарафанным радио. Да и попасть на хакерский форум – полбеды. Обычно там используется секретный сленг, непонятный для непросвещенного человека. Чтобы разобраться с кодовыми словами, нужно быть в теме, чем Андрей похвастаться не мог.

Он снова проверил иконку мессенджера, разочарованно выдохнул и принялся за работу.

После обеда время тянулось медленно. Андрей даже Завацкому позвонил – лишь бы отвлечься. Тот сразу же завел любимую пластинку:

– Слушай, что ты там с Олесей сделал? Жанна мне по секрету поведала, что подруга ей все уши про тебя прожужжала.

– Да, старик, я такой.

– И за что тебя бабы любят?

– Любят меня за сердце беззлобное и душу открытую, – хмыкнул Андрей.

– Не, серьезно, как тебе Олеся-то? Я на нее сразу глаз положил.

– Обычная баба. Я уже забыл.

Андрей не лукавил: женщин он любил, но смыслом жизни не считал.

Пару-тройку раз в юности он увлекался, страсть длилась недолго и заканчивалась по его инициативе.

Первая муза посетила его в пятнадцать лет. Близились выпускные экзамены, одноклассники думали исключительно о предстоящих испытаниях. Тем неожиданней было внимание самой красивой девочки в классе – Аллочки. На переменах она подходила к Андрею и без умолку щебетала. Только глупец остался бы равнодушным к ее трогательным знакам внимания. Однажды, гуляя в парке после уроков, он поволок девчонку в заросли и прижал к дереву. Аллочка захохотала и ударила его по руке:

– Бессовестный! На носу экзамен по математике.

– А при чем здесь экзамен?

– А при том. Тебе-то легко, ты умный. А я совсем не подготовилась.

– Кто виноват?

Аллочка надула губки, а затем изобразила озарение:

– А что, если мы сядем рядом и ты решишь мой билет? Тебе же раз плюнуть. А потом мы бы отпраздновали успешную сдачу… И я бы… – Ее щеки залились румянцем.

Андрей усмехнулся:

– Я предлагаю иное развитие ситуации. Сейчас я заявлю, что помогу тебе на экзамене. Но мне необходимо вдохновение в виде немедленного секса.

Одноклассница вытаращила глаза, но он продолжал:

– Ты поломаешься пару дней, но в итоге согласишься. Я возьму тебя прямо на скамейке в дальнем углу парка. На экзамене решу твои задачи, но непременно неправильно. Чтобы ты поняла: нельзя быть такой корыстной.

Андрей ничего не имел против того, чтобы помочь девчонке, не окажись она лицемеркой. Его разозлило, что за ответную симпатию от него требовали бонусов.

В последующие несколько дней ему пришлось бороться с игравшими гормонами старинным дедовским способом. Закрывшись в ванной, он представлял Аллочку в неприличных позах. Вскоре любовный жар поутих, и он смог смотреть на бывший объект страсти без предательского возбуждения.

Вторую девушку звали Настя. Они познакомились на первом курсе института. Казалось, отличницу, старосту группы мысли о межполовых отношениях совсем не одолевали. Она не блистала красотой, но Андрей с наслаждением разглядывал ее. Бывают такие лица, на которые хочется смотреть, изучать каждую правильную и неправильную черту. О влюбленности речи не шло; Андрей не мучился от вынужденных разлук на каникулах, не мечтал о поцелуе. Но когда она появлялась в поле зрения, он с удовольствием отмечал ее ровный, слегка вздернутый нос, густые русые волосы и прямую, как у балерины, осанку…

Когда Настя говорила, ее губы двигались активнее, чем у большинства людей, словно бы она пыталась облегчить задачу глухонемому, читающему по губам, или же исполняла роль логопеда, исправляющего дикцию у ребенка. Андрея завораживал этот процесс.

Столь пристальное внимание к собственной персоне не осталось не замеченным Настей. Их глаза встречались, и девушка посылала в ответ удивленные, вопросительные и, наконец, нетерпеливые взгляды. Когда в них появилась мольба, Андрей привел Настю в пустую аудиторию, закрыл дверь на ключ и лишил ее невинности на преподавательском столе. Через два месяца ее преданная, пылкая симпатия ему надоела. Первое очарование развеялось, и она оказалась обычной, довольно скучной особой. Сперва Андрею было неловко постоянно сталкиваться с нею на занятиях и читать укор в ее глазах, но затем он научился ее игнорировать.