Персональный демон

Дальше Никита не слышал, они прошли к парковке, в руке мужчины пискнул пульт сигнализации, он открыл багажник сверкающего серебристого «Лексуса» и загрузил туда пакеты. Лиза села на переднее сиденье и немедленно стала пудриться. После чего ее муж сел за руль, и огромный автомобиль плавно вырулил на проезжую часть.

Никита был подавлен. Его «Лизушка» (с ударением на «у» – как трогательно!), ее «ты у меня смелый мальчик»… Так не разговаривают супруги, которые находятся на пороге расставания. Они не ходят вместе на дни рождения и не придумывают веселые розыгрыши, не смеются от души над шутками друг друга. Никите было очень больно. Он понял, что у Лизы продолжается вполне счастливая семейная жизнь, жизнь, которая ее вполне устраивает и с которой она вообще не хочет расставаться. А что он?

Еще вчера они виделись, и она сказала, что любит его. Вопреки его первоначальным страхам, они с Лизой виделись довольно часто. Это в начале их знакомства Никита думал, что они будут встречаться только по субботам и всю неделю он будет пребывать в тоскливом ожидании этих встреч. Но нет. Они стали встречаться на квартире в трех минутах ходьбы от телецентра. Лиза сказала, что какая-то ее подруга уехала за границу и оставила ей ключи. Никита просто не знал, что Лиза сама сняла эту квартиру, понимая, что Никите это просто не по карману, и скрыла от него этот факт, чтобы не оскорблять его мужское достоинство. Лиза звонила ему, как только выходила из дома, обязательно желала доброго утра. В течение дня он тоже мог ей позвонить в любой момент.

А сегодня он увидел такое. И ведь ладно бы он встретил ее с жирным лысым уродом, с которым она живет по нужде. Нет. Мало того что ее муж красавец, но, насколько разузнал о нем Никита, он еще и какой-то очень крутой юрист, а значит, умный и образованный человек. А судя по тому, что он слышал сейчас своими ушами, еще и весельчак и душа компании. К тому же он отец ее дочери.

Никита не стал ужинать, вместо этого взял к себе в комнату бутылку вина. Вот оно, случилось самое страшное. То, чего он боялся всю свою недолгую жизнь. Его охватило чувство, которое он не подпускал к себе за три версты, он даже многих красавиц отверг только по этой причине, чтобы потом не ревновать. И вот, пожалуйста, – споткнулся-таки. На взрослой женщине споткнулся! Никита был вынужден констатировать, что его душит мучительная, острейшая ревность. Он выпил вина и, как все ревнивцы, стал представлять себе картины одну страшнее другой. Через минуту он понял, что это невыносимо. Никита вскочил с кровати. Нет, так дальше не пойдет. Ситуацию надо менять. Чего бы это ему ни стоило.

Отказаться от любимой женщины? Это возможно, но разве этим способом избавишься от ревности? Разве, перестав видеть ее, он перестанет о ней думать? И главное, разве перестанет ревновать? Конечно нет. Менять надо по-другому. Если Лиза сама не может сделать выбор, если он ей так трудно дается, значит, Никита ей в этом поможет. Не ей, конечно, себе, но не это сейчас главное. Главное, что его любимая женщина должна принадлежать только ему. Ему одному, и никому больше.

Назавтра Лиза напросилась в мастерскую посмотреть на «Каменный мост», который к этому дню уже был практически закончен. Она выпила предложенную чашку чая и уставилась на картину. Ее заворожил свет фонарей, который Никите удалось изобразить в какой-то совершенно необычной манере. Вроде фонари как фонари, а свет от них – нереальный, нездешний. И все, что освещено этим удивительным потоком, тоже как будто тает в дымке. Каменный мост – такой повседневный и обычный – тоже выглядел не просто как строение, а как НЕЧТО, помнящее тысячи шагов, которые были пройдены по нему в разные десятилетия. Как отдельный персонаж, чуть ли не живой. У Никиты вообще получалось одухотворять неживое. «Как у него это выходит? Почему его картины так завораживают? – спрашивала себя Лиза. – Потому, что он такой талантливый? Или потому, что я его так люблю? Наверное, и потому, и поэтому», – ответила она сама себе.

– Мне очень нравится, – сказала она, – я хочу туда, под свет этих фонарей. Я хочу туда с тобой.

Она прижалась к нему лицом, и он с большим трудом заставил себя не поддаться немедленному порыву.

– Хорошо, – ответил Никита, – пойдем, погуляем.

Они могли часами гулять, разговаривать о чем угодно, и им не было скучно. Они обсуждали Никитино творчество, разговоров о своей жизни Лиза старалась избегать. Между ними могли бежать часы, и они бы этого не заметили. Нагулявшись по холоду, влюбленные все-таки замерзли.

– Пойдем, погреемся, – предложила Лиза.

– Пойдем, – согласился Никита.

По дороге на квартиру, которую Лиза сняла у телецентра, они захватили бутылку коньяка и мандарины, потом она, смеясь, обхватила его руками, сняла с него мерзлый свитер. У Никиты поплыло перед глазами. И только после того, как все было закончено, он снова насупился.

– А я видел тебя вчера, – сказал тот, кто еще с утра торжественно клялся себе никогда в жизни не выдавать свою ревность.

– Да ты что? – удивилась Лиза. – Где? Почему не подошел?