Перст Кассандры

Ты потерял что-то, Фредрик! Голос Серины Упп. Верно, он потерял. От того, что увидишь под конец, станет пусто на душе, совсем пусто. Он знал, что так и будет, понял недавно. Пусть он обретет потерянное, все равно все изменится. Он не узнавал свое тело, свой голос, собственные мысли. Под плотным покровом дождевика происходила метаморфоза — медленно, неумолимо. Кожа рук, лица трескалась, облезала. И не только из-за кислоты. Было и нечто совсем другое.

Нет! Не так. Еще не так.

Тело протестовало, он взбодрился, кровь Фредрика Дрюма звонко пела в ушах, он сосредоточил взгляд на дорожном полотне. Вот так. Он ехал быстро, крепко сжимая баранку.

Микроавтобус не отставал.

Это была наша либбелид! Голос царицы хяппи там в кафе заставил вибрировать его барабанные перепонки. Наша либбелид — Либеслид, любовная песня. Но Халлгрим ничего не сказал, и разве он должен был?.. Красиво, очень красиво.

Палец — его батарея, все должно быть подчинено культуре войны, три без трех камень на камень, и Круг желает победить. Обрывки фраз обретали смысл. Сандра Хауг в парике и гриме. Послание Матери-Земли должно было звучать красиво. Что ж, за красотой дело не стало.

Обманиха. Кто-то собирает обманиху. Большинство сказанного Канюком было вполне осмысленно.

В двух километрах за дорожным мостом он свернул на лесную дорогу, хотя понимал, что хяппи не дураки. Возможно, другие уступают им в сметке, поэтому он должен спрятать машину. Хяппи постараются во что бы то ни стало добраться до него. Им нужен перст.

Дар Кассандры.

На полном ходу он врезался в густой кустарник возле дороги. Выскочил из машины и прислушался. Едут… Вой мотора микроавтобуса ни с чем нельзя было спутать. Они видели следы колес там, где он свернул с шоссе. Хяппи не дураки.

Доковыляв до поваленной сухой сосны, он лег на землю за большими камнями. В темном хвойном лесу хватало камней, поросших мхом. Он понимал, что ему все равно не уйти от четырех крепких молодых парней. А потому следует взять инициативу в свои руки и повести разговор на понятном им языке. Если только это даст ему что-нибудь. Не хотелось даже думать о том, что он, возможно, делает промашку в самом главном. Хоть и ведомо ему, что в Луммедалене хватает ядовитых орхидей.

Он увидел, как микроавтобус остановился на дороге. Они заметили в кустах его машину. Стукнула автомобильная дверца.

— Это как понимать?

— Пусть не думает, что сумеет скрыться в лесу.

— Гнилой лес. Ты видишь его, Плутта?

Фредрик сморгнул с век сочащиеся из-под капюшона капли влаги, ему приходилось напрягать зрение, чтобы видеть что-то в серо-зеленом свете в лесу. Сумеет он сам превратиться в частицу этого леса, в корягу, пугающую своим видом людей и зверей? Нет. Он только Фредрик, и все тут.

И он закрыл глаза, выжидая.

Они рылись в его машине и явно были недовольны тем, что не находят то, за чем охотятся. Голос Наксиманна распорядился приступить к поиску в глубине леса.

— Стоять! Ни с мета! — услышал Фредрик собственный голос. — Перст Кассандры направлен на вас!

Парни остолбенели. Они стояли совершенно неподвижно, даже перышко в губе Наксиманна не вибрировало. Фредрик прерывисто дышал. Следующий его шаг будет решающим.

— Стойте на месте! Я буду говорить. Когда закончу, вернусь к машине.

— Не в масть определять людей, Дрюм! — вымолвил Наксиманн дрожащим голосом.

— Верно, и я не убийца. Теперь слушайте.

Они слушали, стоя, будто замороженные. От них так и веяло холодом.

— Батарея была моя, верно? Поверьте мне — я был рад, что она попала в ваши руки и помогала явить миру философию, которая находилась в гармонии со средой. Пусть так и дальше будет. Я верну вам батарею, чтобы вы распоряжались ее энергией так, как того желала Мать-Земля. Сейчас у меня ее нет, я стою тут с пустыми руками. Вы должны мне помочь, гадюки, которые убили Дикке, стремятся всех нас лишить чего-то очень важного. Лишить женственного светоча, плодородия, зеленых холмов, чистых вод. Если вы оставите попытки сушить мой вилóк и поможете мне, мы добудем светоч и вернем его Кассандре. В любовной песне — сила. Помните, когда-то батарея принадлежала мне.

Он должен был говорить на понятном им языке. Ель над ним посыпала иголками его щеку. После долгого молчания парни заговорили.

— Дело базаришь. Научился соображать?

— Было сказано: выйдем на Дрюма — выйдем на перст.

— Послушаем Дрюма — найдем батарею вместе с ним.

— В натуре.

Голоса хяппи слились в общий гомон, и Фредрик понял, что его слова дошли до их сознания. Он улыбнулся, еще несколько волдырей лопнули.

Доковыляв до машины, он присоединился к парням. Десять минут спустя все недоразумения были выяснены, новая стратегия разработана, и Фредрик показал на пригорок за хутором Халлгрима.

— Заячий холм, — сказал он. — Там могут быть ядовитые орхидеи.

Наксиманн кивнул.