Перстень русского дракона

— Пошли, покажу тебе все!

Тверская область. Наши дни

Пробуждение было чудовищным, голова просто раскалывалась, во рту чувствовался металлический, солоноватый привкус крови.

Таня с трудом разлепила глаза и с удивлением увидела, что находится в родной и любимой «Чародейке», практически на своем рабочем месте, но крепко привязана веревкой к крутящемуся стулу.

Голова работала с трудом, в висках стучало как будто крошечным молоточком.

Сфокусировав взгляд, Таня увидела, что какой-то мужчина спиной к ней разливает по салону красоты вонючую жидкость.

— Что это? Бензин? — с трудом двигая языком, прошептала Таня. — Зачем?

— А, ты очнулась?! Крепкая у тебя голова. Я думал, ты очнешься уже там, на том свете, — желчно ответил чужим, отстраненным голосом мужчина.

— Кто? — Таня снова попыталась не провалиться в мутное сознание. — Слава, это ты?

— Я-я! Кто же еще? — сердито ответил коллега, продолжая обливать пол и стены бензином.

— Что ты делаешь? Зачем тебе бензин? — Голос звучал глухо, язык не повиновался хозяйке.

— Таня, прекращай дурить, я все слышал. Я слышал, как ты разговаривала со следователем на заднем дворе. Ты же все поняла?! — грубо ответил Слава.

Таня все вспомнила и тяжело застонала.

— Анна Станиславовна Сорокина, как же все просто. Почему я раньше не подумала? Мы копали с другой стороны. У детей всегда два родителя. Про маму Светлану все понятно, а про ее отца никто ничего не говорил, только что родители в разводе. А ведь именно родной отец мог выкрасть ребенка. Получается, это ты? Ты отец Анечки? Потому ты и представлялся Стасом. Имя Станислав — может быть и Славой, и Стасом! Какая же я дура! — простонала Таня. — Анна Станиславовна Сорокина, и записка могла выпасть у тебя из кармана. Мы проверяли клиентов, а про тебя и не подумали, — Таня бы схватилась за гудящую от боли голову, но руки были крепко связаны за спиной.

— Да, Анечка моя дочь, а вы все бабы дуры, и эта тупица Светка тоже, не может дочь нормально воспитать, сама сидит флиртует с мужиками, а Аньку отправляет погулять. Там озеро, там опасно, Аня могла утонуть, а эта горе-мамаша даже за ребенком не смотрит.

— И ты ее украл? Ребенка?

— Это моя дочь, я никого не крал. Мы с ней уедем далеко-далеко, только закончу одно дело — получу страховку, — желчно усмехнулся Слава, заливая все бензином.

— Какую страховку?

— Страховку салона из-за пожара, все просто. Ничего личного, Тань, просто тебе надо было заниматься своим делом — стричь людей, а не корчить из себя Шерлока.

— А почему страховку за салон ты получишь? — недоумевала Таня.

— Потому что это мой салон, — засмеялся Слава, показав идеальные белые зубы.

— А как же Тамара Владимировна, хозяйка, она же меня на работу принимала. Она же каждый квартал приезжает за отчетом.

Станислав громко расхохотался.

— Тетя Тамара — моя тетка, она просто номинальная фигура для налоговой, а так салон принадлежит мне, а мне самому нравится работать стилистом, — тряхнул идеальной челкой парень.

— Офигеть, — только и смогла произнести Таня, наблюдая, как лужа бензина подходит к ее ногам.

6 августа 1868 г. Тверская губерния. Раннее утро

В камышах оказалось растерзанное тело Луизы Генриховны, на этот раз мертвой окончательно и бесповоротно, и, как увидела Глаша, у нее присутствовали две руки — и правая, и левая. Все было залито кровью, Глафира побледнела, не в силах оторвать взгляд от трупа Луизы, но Аристарх Венедиктович развернул ее в другую сторону.

— Вот убийца! Смотри! — указал он на что-то темное и бесформенное, на кучу у ног Луизы.

— Но это же… — Глафира не верила своим глазам, все шесть пуль Лука Матвеевич всадил в… крокодила Себека. — Это он ее растерзал? — удивленно спросила Глаша.

— Да, тот самый Сева, это он Луизку поймал и съел! Вот же судьба у девки незавидная! — уверенно кивнул Спасский.

— А как он тут оказался? Что здесь делает? — Глаша начала заикаться.

— Хороший вопрос, Аристарх Венедиктович, вы как думаете?