Перстень Сварга (СИ)

Зеркало… Ой, как же давно она себя не видела со стороны! Под чуть насмешливым взглядом Бела женщина направилась в угол, и из рассыпанного стеклянного крошева выбрала самый большой осколок, попыталась рассмотреть в нем свое отражение. Бесполезно, тут темно, ничего не видно, надо пойти туда, где посветлей.

Вернулась к затухающему очагу, снова заглянула в осколок зеркала. Из мутноватой глубины на нее смотрела исхудалая уставшая женщина с загорелой кожей, растрепанными волосами, да еще и с несколькими царапинами на лице. Великие Боги, неужели это она?! Невольно глянула на свои руки с потрескавшейся кожей, тоже покрытые царапинами, будто впервые со стороны посмотрела на изодранную одежду, что была на ней… Великие Боги на кого она похожа! Вон, сквозь прорехи на одежде даже тело проглядывает! Внезапно к горлу Олеи словно подкатил тугой комок. Лучше бы в это зеркало не смотреться! Сейчас она выглядит, словно бродяжка или последняя нищенка, на себя смотреть противно!..

Осколок зеркала выпал из ее пальцев, а слезы хлынули сами собой. Закрыв лицо руками, Олея тихо плакала, чувствуя, как ее душит обида, горечь, усталость… Как вышло так, что она очутилась в этих местах, что без остановки попадает в самые разные неприятности, и до какой поры все это будет продолжаться?! Надоело! Кто бы знал, как ей хочется оказаться дома, где нет таких опасностей, а от житейских бед можно попытаться укрыться в родительском доме! Только вот где он, тот дом, и сумеет ли она хоть когда-то до него добраться?

- Эй, ты что? - растерявшийся Бел присел возле нее. - Что случилось?

Но Олея не слышала его слов, на нее накатилось что-то вроде волны отчаяния, которая может захлестнуть с головой. Женщина и сама не поняла, как она уткнулась в плечо Бела, орошая его слезами, лишь почувствовала, что тот неловко гладит ее по голове, бормочет нечто успокаивающее, но это проявление сочувствия вызвало у Олеи лишь новую волну слез. Она не заметила, как обняла Бела, а тот, в свою очередь, уже сам не хотел выпускать ее из своих объятий…

Когда дурман покинул их головы, то можно было сказать только одно - все прошло замечательно, они оба не сплоховали, и сейчас, прижавшись к сильному телу мужчины, Олея почувствовала себя если не счастливой, то спокойной и умиротворенной, и ей никак не хотелось терять ощущение того, что рядом с тобой находится тот мужчина, на которого можно положиться всегда и во всем.

- Скажи хоть что-нибудь… - попросила Олея. - А то все молчишь…

- Я думал, что ты раньше сломаешься…

- Что ты сказал? - Олея чуть отодвинулась от мужчины.

- Я, кажется, опять брякнул что-то не то? Наверное, ты меня неправильно поняла: я имел в виду другое - думал, что ты заплачешь куда раньше. Знаешь, почти все женщины, с кем я знаком, проливали бы слезы едва ли не всю дорогу, и вряд ли перенесли б все тяготы пути, а ты оказалась куда более выдержанной, чем очень и очень многие. Можешь мне не верить, но частенько я тобой искренне восхищался.

- Бел, ты настоящая балда!

- Согласен.

- Кто ж такие вещи говорит женщине?

- В том-то у меня и беда: я вообще человек немногословный, а уж с красивыми женщинами вообще говорить не умею. Путаюсь в словах, или же скажу такое, отчего они могут всерьез обидится.

- Я это уже заметила.

- Вот видишь…

- Расскажи мне о себе.

- Зачем?

- Затем, что мы с тобой женаты, а я о тебе ровным счетом ничего не знаю. Ну, почти ничего, а тебе обо мне, без сомнения, многое известно.

- Это верно. Ну, и что тебя интересует?

- Много чего. Например, почему ты на мне жениться не хотел? Неужели я тебе настолько не нравлюсь?

- Ты мне очень нравишься. Только… Если честно, то я все время опасался, что ты меня бросишь. Знаешь, почему? Таким красивым девушкам, как ты, вряд ли нужны невзрачные мужики вроде меня.

- Значит, тебя уже кто-то бросал?

- Вроде того…

- Бел, еще раз говорю: ты - полная балда!

- Другой бы спорил…

Ясно, что мужчина пока что не собирается о многом говорить своей молодой жене. Ладно, попробуем по-другому.

- А о своей семье ты мне можешь рассказать? Хотя бы очень коротко, буквально в двух словах. Я уже и так кое-что о знаю из твоих редких обмолвок.

- Ох, - вздохнул Бел. - Ну, если коротко… Я родом из столицы, простолюдин, как и ты, а все мужчины в нашей семье - потомственные военные. В армии стали служить еще прапрадеды, и тех пор у нас это стало традицией - поступать на службу. Отец и старший брат погибли, когда мне было семнадцать лет - тогда на границе случилась серьезная заварушка, а я… В общем, если бы не предательство одного негодяя, то мои отец и брат остались бы живы. Наверное именно оттого я и пошел служить в тайную стражу - чтоб таких вот… мерзавцев было поменьше.

Бел умолк, и Олея его не перебивала - раз заговорил, то остальное сам расскажет.