Первая колония

Пехотинцев и конников в основном передвинули к северу, чтобы быстро отреагировать на возможные наскоки тораканов. Посовещавшись в военном совете, старкские военачальники пришли к выводу, что первыми ударят степняки. Пятьдесят царьков Ссарацастра еще долго будут договариваться между собой, а эти могут собраться в любой день и примчаться под руководством нового хана. Очень радовало, что несколько прибавилось коней, поскольку покупать их было сейчас негде, и приходилось довольствоваться теми, что захватили из Лангишта и с острова. А второе, что радовало: во время первой стычки барон Таррисань не воспользовался главными боевыми секретами старков.

Но неожиданно патрульный шлюп примчался с парой вражеских шлюпов на хвосте и с сообщением, что к Локаре приближается агашский флот. К счастью для старков, царь в основном жил в Арканге, и там же оставались моряки. Старки быстро вывели свои корабли, отпугнули разведчиков и выстроились так, чтобы перекрыть вход в Локару. Словом, не хватало двух назревших войн, как на горизонте появилась третья, самая страшная.

Как сказано:

Кончен путь длинный.

Новой землей овладев,

Дерзкое племя

Под нападеньем

Сразу со всех трех сторон.

Глава 12. Всеми силами и всеми средствами

Итак, колонисты наконец-то прибыли на место назначения и стали пытаться обживать его. Но соседи явно не хотели предоставить им возможность укрепиться. Ссарацастр готовился к войне. Тораканы уже ее объявили, и еще до объявления войны успели совершить первый налет. А тут еще появился мощный агашский флот. К счастью, вовремя предупрежденные старки успели вывести свой флот в море и занять оборонительную позицию. Но иллюзий насчет исхода большой морской битвы они не питали: даже если удастся отбить нападение, потери будут колоссальными. А главное, что ни корабли, ни людей будет невозможно восстановить в ближайшие годы.

Агашский флот производил впечатление хорошо организованного. Он значительно превосходил старкский. У старков было всего три разведывательных шлюпа, у агашцев было двадцать кораблей с косыми парусами. У старков во всем флоте было сейчас тридцать кораблей, в агашском сотня. Словом, старки столкнулись с мощным противником. На земле они бы имели больше шансов, но они помнили, как дрались агашцы под Лангиштом и понимали, что даже на суше не предвиделось бы почти бескровной победы. Единственным утешением было, что старки заняли прочную оборонительную позицию и ветер им благоприятствовал: дул с северо-северо-запада, делая маневры парусников агашцев неуклюжими. Но больше половины их флота составляли галеры с парусами, которые демонстративно спустили паруса и подходили на веслах.

Адмиралу Кору Ингъитангсу предстояло теперь подтвердить свое звание, которое он получил за победу над ихланами и пиратами: ведь ихланский флот был захвачен врасплох и вообще качественно уступал старкскому, а пираты, убедившись, что легкой добычи не будет, просто быстрее ушли из боя. Он выбрал в качестве флагманского корабля быстроходный шлюп "Стрела Сутра". Своим он велел пока что стоять и атаковать лишь по приказу.

Агашский флот остановился. Из рядов агашцев вышла легкая галера и в одиночку направилась к старкам. Это был либо провокатор боя: смертник, который дал бы агашцам затем возможность клясться, что они лишь ответили на нападение, либо парламентер. Такая неопределенность явно была намеренной. Если парламентера не встретит адмирал, то можно обвинить старков в оскорблении и опять-таки напасть с полным ощущением собственной правоты. А выходить навстречу застрельщику безумно и крайне опасно. У адмирала голова пухла от просчета бесконечных вариантов, но ничего не было ясно. Ингъинтанс принял решение по интуиции. Он вывесил мирный флаг, который был принят на Севере: голубой с тремя перекрещенными кольцами. Он демонстративно приказал своим убрать щиты с бортов, ослабить катапульты, лишним воинам уйти с палубы и двигаться навстречу агашскому кораблю, демонстрируя мирные намерения.

Агашская галера подошла практически вплотную. Ингъитанс понял, что наступил решающий момент и почти перестал волноваться. Ведь если агашцы рассчитывают на внезапный абордаж, то ничего у них не получится: воины наготове, а за боеспособность и оружие своих людей адмирал был спокоен. Но капитан галеры, одетый в парадное обмундирование, не кланяясь, высокомерно заговорил по-агашски. Рядом с ним стоял священник, но команды переводить не было дано. Явно "цивилизованные" решили показать "варварам" свое превосходство, пойдя затем на перевод на Древний язык как на милость, да и не будучи уверены, сумеют ли эти пришельцы понять Священный язык. Ведь большинство людей знало на Древнем лишь несколько молитв и стандартных формул.

Ингъитанс порадовался, что он заранее велел священнику-переводчику переодеться в одежду раба и стать сзади. Священник понял игру и потихоньку перевел ему на Древний слова агашца: