Первая любовь

One day-three weeks after the 9th of May-the blinds in the windows of this lodge were drawn up, women's faces appeared at them-some family had installed themselves in it.	В один день -- недели три спустя после девятого мая -- ставни в окнах этого флигелька открылись, показались в них женские лица -- какое-то семейство в нем поселилось.
I remember the same day at dinner, my mother inquired of the butler who were our new neighbours, and hearing the name of the Princess Zasyekin, first observed with some respect,	Помнится, в тот же день за обедом матушка осведомилась у дворецкого о том, кто были наши новые соседи, и, услыхав фамилию княгини Засекиной, сперва промолвила не без некоторого уважения:
'Ah! a princess!' ... and then added, 'A poor one, I suppose?'	"А! княгиня... -- а потом прибавила: -- Должно быть, бедная какая-нибудь".
'They arrived in three hired flies,' the butler remarked deferentially, as he handed a dish: 'they don't keep their own carriage, and the furniture's of the poorest.'	-- На трех извозчиках приечали-с, -- заметил, почтительно подавая блюдо, дворецкий, -- своего экипажа не имеют-с, и мебель самая пустая.
' Ah,' replied my mother, 'so much the better.'	-- Да, -- возразила матушка, -- а все-таки лучше.
My father gave her a chilly glance; she was silent.	Отец холодно взглянул на нее: она умолкла.
Certainly the Princess Zasyekin could not be a rich woman; the lodge she had taken was so dilapidated and small and low-pitched that people, even moderately well-off in the world, would hardly have consented to occupy it.	Действительно, княгиня Засекина не могла быть богатой женщиной: нанятый ею флигелек был так ветх, и мал, и низок, что люди, хотя несколько зажиточные, не согласились бы поселиться в нем.
At the time, however, all this went in at one ear and out at the other.	Впрочем, я тогда пропустил это все мимо ушей.
The princely title had very little effect on me; I had just been reading Schiller's Robbers.	Княжеский титул на меня мало действовал: я недавно прочел "Разбойников" Шиллера.
II	II
I was in the habit of wandering about our garden every evening on the look-out for rooks.	У меня была привычка бродить каждый вечер с ружьем по нашему саду и караулить ворон.
I had long cherished a hatred for those wary, sly, and rapacious birds.	К этим осторожным, хищным и лукавым птицам я издавна чувствовал ненависть.
On the day of which I have been speaking, I went as usual into the garden, and after patrolling all the walks without success (the rooks knew me, and merely cawed spasmodically at a distance), I chanced to go close to the low fence which separated our domain from the narrow strip of garden stretching beyond the lodge to the right, and belonging to it.	В день, о котором зашла речь, я также отправился в сад -- и, напрасно исходив все аллеи (вороны меня признали и только издали отрывисто каркали), случайно приблизился к низкому забору, отделявшему собственно наши владения от узенькой полосы сада, простиравшейся за флигельком направо и принадлежавшей к нему.
I was walking along, my eyes on the ground.	Я шел потупя голову.
Suddenly I heard a voice; I looked across the fence, and was thunder-struck....	Вдруг мне послышались голоса; я взглянул через забор -- и окаменел.
I was confronted with a curious spectacle.	Мне представилось странное зрелище.