Первая мировая война

Позиции союзников в заливе Сувла хорошо просматривались с высот, которые занимали турки, что позволяло им успешно отражать все попытки выбить их оттуда. 29 августа один турецкий снаряд убил 113 мулов. Два дня спустя начальник штаба генерала Бинга, капитан Бэзил Брук, писал домой: «Нас обстреливают весь день, а пути назад нет, и это довольно сильно нервирует. Слава богу, пушек у них меньше, чем у бошей, и калибр помельче, но неприятности они могут доставить». Сам Бинг, изучив ситуацию, доложил генералу Гамильтону, что на полуострове слишком мало тяжелых фугасных снарядов, чтобы начинать следующее наступление. Гамильтон отмахнулся от «французских стандартов обеспечения боеприпасами» Бинга, заявив: «Пребывание на Западном фронте внушило ему раздутые стандарты по количеству орудий и запасам фугасных снарядов, необходимых для успеха, особенно когда войска понесли большие потери. Бинг не понимает, что если откладывать наступление и ждать пополнения ресурсов до этого уровня, то можно прождать до скончания дней».

Другое отличие боевых действий на Галлиполи от войны на Западном фронте указал в письме домой Бэзил Брук: «Добрый старый турок – настоящий джентльмен. Он никогда не обстреливает госпитальные суда в заливе, а также госпитали – в отличие от нашего друга боша». Однако даже на Галлиполи ранение не всегда заканчивалось госпитальным судном, необходимой медицинской помощью и выздоровлением. В начале сентября, вспоминала Вера Бриттен, «мы узнали о первой потере в нашей семье. Кузен из Ирландии умер от ран после высадки в заливе Сувла; рана от пули, попавшей в голову за ухом, была не очень серьезной, но он неделю пролежал в Мудросе без медицинской помощи, а прооперировал его слишком поздно, когда уже началось заражение крови, усталый хирург на переполненной ранеными «Аквитании». Мы были едва знакомы, но меня потрясло, что люди лишаются жизни из-за плохой работы медицинской службы в Средиземноморье».

После того как был потоплен пассажирский пароход «Арабик», все британские пассажирские суда стали вооружаться, чтобы в случае необходимости защитить себя. Первым из таких судов подвергся атаке лайнер «Геспериен», затонувший 4 сентября. Погибли тридцать два пассажира. Его противником была подводная лодка U-20, которой командовал капитан Швигер. Он не знал, что на борту «Геспериена» перевозят недавно подобранное в море тело пассажира с лайнера «Лузитания», ставшего одной из первых жертв торпед Швигера.

На Западном фронте четыре с половиной месяца между сражением на хребте Обер и битвой при Лосе стали лишь относительным затишьем. Каждый день приносил новые обстрелы, примеры храбрости, страх и смерть. В дневнике капитана Ф. Хичкока из Ленстерского полка описываются эпизоды из жизни «неподвижной» линии фронта на Ипрском выступе. Передовые окопы располагались в том месте, где раньше шел ожесточенный бой. Хичкок писал о фигурах в мундирах цвета хаки, «в неестественных позах» висевших на заграждениях из колючей проволоки, о мертвых британских солдатах на нейтральной полосе, о мертвых немецких солдатах в британских траншеях, о траве, «сожженной жидким пламенем», и о товарищах, раненных спорадическим огнем немецкой артиллерии, ждавших, пока до них доберутся санитары, «вновь накрытых огнем и убитых».

16 августа траншеи подразделения Хичкока посетил с инспекцией бригадный генерал. «Он сказал, что батальон превосходно справился с задачей и что позиции надежно укреплены; однако ему не понравилась нога немца, торчащая из-за бруствера». Хичкоку приказали похоронить ногу. «Я окликнул Финнегана и сказал, чтобы он убрал оскорбивший генерала труп. Но для этого пришлось бы срыть весь бруствер, и поэтому Финнеган взял лопату и острым лезвием ударил по торчащей ноге. После нескольких ударов ему удалось отрубить конечность. Я ушел и уже в соседней ячейке услышал, как Финнеган кому-то говорит: «Черт возьми, куда я теперь буду вешать свое барахло?»

Этот эпизод служит примером того, до каких границ простираются человеческие чувства – в том числе чувство юмора. Альтернатива – срыть бруствер, поставив под угрозу жизни товарищей. Вечером того же дня в соседнем блиндаже нашли умиравшего британского солдата. «Похоже, он пролежал там несколько дней без всякой помощи», – отмечал Хичкок. На следующий день, 17 августа, Хичкок записал в дневнике, что в низине они обнаружили трех убитых. «Это было печальное зрелище – раненый на носилках и упавшие на него два санитара с лямками носилок через плечо. Всех троих убил один снаряд».