Первая мировая война

Тем не менее, достаточное число британских защитников и поддерживающей их артиллерии пережило немецкую бомбардировку, и их разрозненные группы смогли оказать сопротивление, когда немцы выдвинулись вперед. Стреляя в основном вслепую, "пулковским" методом, результат которого зависел от предварительных наблюдений, немецкие артиллеристы пропустили некоторые ключевые цели или дали по ним перелет. Как только их пехота пересекла нейтральную полосу, британские орудия и пулеметные установки ожили, а уцелевшие бойцы окопных гарнизонов поднялись на брустверы.

«Я занял свою позицию и мог хорошо видеть немцев, — писал Дж. Джолли, рядовой 9-го Норфолкского батальона, одного из "китченеровских" батальонов. — Множество их появилось над насыпью, на расстоянии около 200 — 300 ярдов. Они уже взяли наши передовые позиции [в секторе 6-й дивизии]. Мы открыли огонь, сотни наших бойцов появились на брустверах, и немцы начали падать убитыми. Их атака, безусловно, была остановлена».

Несколько к северу от позиций Норфолкского батальона германские штурмовые части продолжали дальше преодолевать слабое сопротивление англичан:

«Тут туман начал подниматься, и мы открыли пулеметный огонь. Несколько пуль пробило мою куртку, но сам я не был ранен. Все мы отошли в укрытие… К нам присоединился взвод из другой роты, и вместе мы убили шесть или семь человек — каждый по одному — на пулеметной точке. Я потерял пять или шесть человек… Я посмотрел направо и увидел бредущих, британских пленных — около 120 человек. Возможна, это была рота… Они пригибались, чтобы избежать ранения. Я думаю, что британскую позицию защищало пулеметное гнездо, которое мы только что снесли, и вид неприятеля, имеющего столь значительное численное превосходство, привел их к решению, что им лучше сдаться».

Судьба британских пулеметчиков на другой точке была более счастливой.

«Я подумал, что мы остановили их, — вспоминал рядовой Дж. Паркинсон, — когда почувствовал толчок в спину. Я повернулся — это был немецкий офицер, приставивший револьвер к моей спине. "Идите, Томми. Вы сделали достаточно". Затем я повернулся и сказал: "Весьма благодарен вам, сэр". Я знаю, что сделал бы, если бы напал на пулеметчика, имея этот револьвер в руке. Я прикончил бы его. Он, по-видимому, был настоящим джентльменом. Было десять часов двадцать минут. Я знаю время с точностью до минуты, поскольку как раз в этот момент посмотрел на часы».