Первая мировая война. Катастрофа 1914 года

В 8 утра вылазку Тиритта прервало появление первых двух легких крейсеров Гиппера – Frauenlob и Stettin. В соответствии с планом действий британцы повернулись и отошли к собственным крейсерам, Arethusa и Fearless, которые вступили в ожесточенную перестрелку. Вот тут-то британский флагманский корабль и показал свою неготовность к сражению: все орудия, кроме одного, заклинило, и они замолчали. Немцы били по 3500-тонной Arethusa снова и снова, точностью попаданий демонстрируя обескураживающее превосходство над кораблями Гудинафа. Еще в августе 1913 года британский морской атташе в Берлине капитан Хью Уотсон отправил на родину предупреждение: «Не вижу повода считать, будто немецкие морские офицеры… уступают своим британским коллегам. <…> Насколько я могу судить… в решающий момент они покажут куда большее мастерство, чем флотские офицеры политически союзных нам стран»{722}

– подразумевая французов и русских. 28 августа подтвердило его правоту. Немецкий флот был еще молодым и не имел за плечами того великого наследия, которым мог похвастаться его противник, однако в Гельголандской бухте немецкие моряки проявили мужество и сноровку.

Arethusa спасло то, что единственная не вышедшая из строя 152-мм пушка удачным попаданием уничтожила капитанский мостик Frauenlob, превратив его в клубок покореженной стали. Из команды было ранено и убито 37 человек, включая капитана. Немецкому кораблю пришлось развернуться и пуститься наутек, оставив Arethusa в отчаянном положении – потерявшей ход и давшей течь. Почти сразу же корабли Тиритта встретили новую группу кораблей противника, возвращавшихся с патрулирования. Пять эсминцев ускользнули, однако один угодил в ловушку и затонул под шквальным огнем, до последней минуты отстреливаясь и не опуская флаг.

Едва британцы начали спасать уцелевших, как в бой после недолгого отхода с целью вывести котлы на максимальную мощность вернулся крейсер Stettin. Эсминцы Тиритта отвернули под обрушившимися на них снарядами, оставив две шлюпки немецких пленных и 10 британских матросов. Эти брошенные со страхом думали о своей судьбе посреди опустевшего моря, когда рядом всплыла подлодка Киза E-4. Она взяла на борт матросов Тиритта и трех немецких офицеров и погрузилась снова. Капитан, демонстрируя благородство, оставил врагам в шлюпке воду, галеты, компас и указал курс на лежащий в 22 км Гельголанд.

Шел всего лишь девятый час утра, однако день в бухте выдался богатый событиями. Не обошлось и без недоразумения, когда Роджер Киз заметил четырехтрубные крейсеры. Не подозревая о присутствии в море британских кораблей подобного класса, он доложил о них по радио на стоявший в отдалении линейный крейсер Invincible как о вражеских, а сам пустился наутек на своем маленьком Lurcher. Когда все разъяснилось, Киз забеспокоился, как бы его подлодки, до сих пор не ведавшие, что большие корабли на самом деле британские, не попытались их потопить. Они и в самом деле попытались, но попытка, к счастью, оказалась неудачной, как и таран, которому подверг Southampton нападающую на него британскую подлодку.

В 10:17 Тиритт, воспользовавшись затишьем, лег в дрейф – большой риск в водах, где могли сновать немецкие подлодки. Он вызвал Fearless к своей поврежденной Arethusa и в течение 20 минут оба корабля дрейфовали бок о бок, пока экипажи лихорадочно ремонтировали заклинившие орудия и латали пробоины, замедлявшие ход. Пока они закончили ремонт и подошли к Гельголандской бухте, прошло около четырех часов, и было очевидно, что к противнику вот-вот подойдет подкрепление. Отлив по-прежнему не пускал в море большие корабли, однако едва Arethusa запустила двигатели, как на горизонте возникли три легких крейсера Гиппера, которые тут же принялись стрелять по британским налетчикам.

Такого поворота следовало ожидать, однако Тиритт тут же принялся радиографировать Битти, которому оставалось еще часа два полного хода до места событий: «Меня атакует большой крейсер… Покорно прошу поддержки. Положение тяжелое». Коммодор получил передышку, когда немецкие легкие крейсеры заставила отвернуть массированная торпедная атака британских эсминцев. Однако Битти уже понимал, что осиное гнездо в Гельголандской бухте разворошено. Он не знал, какие именно вражеские силы (особенно подлодки) там ждут, но радиограмма Тиритта задела его за живое. Он обратился к своему флаг-капитану Эрнлу Чатфилду: «Что посоветуете делать? Мне следует идти вперед и поддержать Тиритта, но, если я потеряю хоть один из этих драгоценных кораблей, страна мне этого не простит». Чатфилд с энтузиазмом человека, с которого взятки гладки, ответил: «Разумеется, нужно идти». В 11:35 Битти на скорости 27 узлов двинул к бухте свою могущественную флотилию – Lion, Queen Mary, Princess Royal, Invincible и New Zealand.