Первая после бога (СИ)

Дира поёжилась, плотнее запахивая полы куртки – незнамо чьей, размеров на пять большей, чем надо и чуть пахнущей мужским одеколоном, потом. Сидеть не слишком комфортно, пятая точка мгновенно затекла на твёрдой земле и заледенела. А уходить не хочется. В голове шумит не столько от спирта – ну что она там выпила? Полчашки, да и то водой разведённого – сколько от привычной усталости, не прошедшей даже после суточного сна. Но шум казался приятным. И синие светляки фонарей в глазах двоились ненавязчиво, лукаво.

– Сидишь? – поинтересовался Нейрор, по своему обыкновению обнаруженный рядом совершенно неожиданно.

– Сижу, – буркнула Дира в меховой ворот куртки, глядя на главного снизу вверх.

Выпрямляться, а тем более вставать, она никакой необходимости не видела. Круглоголовый неловко, стараясь не сгибать колена, опираясь на палку, уселся рядом, повозился устраиваясь. Ногу ему валуном придавило. Сустав не раздробило и на том спасибо, но всё равно неприятно. А Кассел до вчерашнего дня и не знала, что были ещё отряды медиков, прямо на завалах работавшие. И главный вместе с ними и впереди империи всей. Вот и получил.

– Поговаривают, что тот отряд, которым я брежу, всё-таки будет создан, – помолчав, сообщил Нейрор. – Да не отряд, а целое подразделение. Под военными, конечно, но всё равно. Такие профессиональные спасатели. Пойдёшь ко мне хирургом?

– Не-а, – хмыкнула Кассел – предложение почему-то развеселило. – Не пойду.

– Жалеешь, что поехала?

Главный сорвал чудом выжившую былинку, сунув её в зубы, покосился на искоса.

– Не жалею, – помотала головой Дира, по самые уши забираясь в куртку. После смеха почему-то потянула на патетику. – Хороший опыт. Эдакая проверка возможностей. Заставляет по-другому взглянуть… На всё. Это я потом осмыслю, когда в себя вернусь. Но такое не для меня точно. Да и вообще не для женщин.

– Вот уж не ожидал от тебя услышать, – помотал лобастой башкой Нейрор, хмыкнув скептически.

– Почему?

– Ну как? Ты же вроде бой-баба, круче любых мужиков. Доказуха.

– Как-как? – вытаращилась Кассел.

– Доказуха, – невозмутимо повторил врач. – В смысле: всем докажу и нос утру.

Видимо, на хрупкий хирургический организм спирт оказал гораздо более пагубное воздействие, чем Дира думала. Ничем другим гомерический хохот с заваливанием на спину и обильными слезами объяснить нельзя. Доктор Кассел вообще не была склонна к бурному выражению эмоций. А уж хохотала она в последний раз… Да в детстве, наверное.

Успокоиться удалось не сразу. А потом пришлось ещё и носом шмыгать, утирая кулаком слёзы. Лобастый рядом молчал, пережидая бурный приступ веселья, только ухмылялся кривовато. Сзади, в лазаретной палатке, нестройно, но очень душевно затянули что-то про мороз, коней и несчастную любовь. Причём, как ни странно, первую партию вели мужские утомлённые басы, женщины только подтягивали.

– Значит, завтра полетишь обратно? – наконец, подал голос Нейрор.

– Угу, – согласилась хирург, решая дилемму: садиться или ещё немножко полежать.

Лишних телодвижений не хотелось, да и звёзды так лучше видно.

– А чего ты вообще сюда попёрлась? Только про врачебный долг не заливай.

– Да какой там долг? – поморщилась Дира и всё же села. – На работе неприятности. Не угодила я там одному… звездуну. Ну не больничный же брать? Вот и решила съездить, опыта поднабраться.

Последнее даже на слух звучало такой дурью, что Кассел кисло скривилась. Хотя вроде бы из Кангара всё выглядело очень даже разумно.

– Теперь понятно, – протянул Нейрор, покусывая свою травинку. – А я всё думал: ну, ладно – девка дура. Как её начальство-то отпустило? Оно ж вот как.

– Да хватит тебе придуриваться, – разозлилась хирург. – Строишь тут из себя… Девка-дура! Тоже мне, деревенский фельдшер нашёлся! Ненамного и старше. А уж про образование вообще молчу.

– Ну и молчи, – согласился лобастый.

Тому, что дальше было, Дира совсем не удивилась. Наоборот, уже и раздумывать начала: решиться или нет. С одной стороны, какая-никакая, а романтика. Даже приближённая к военно-полевой. Но именно это привкус и портило, слишком уж банально. Да и просто неудобно. Не на земле же жизни радоваться. А в палатку, где двадцать коек в ряд, кавалера не потащишь. Вломиться ещё кто-нибудь в самый интересный момент.

Правда, разумные мысли из головы быстро выветрились. Поцелуй вышел вкусным – терпким и тёмным, будящим, многообещающим. И под куртку Нейрор сразу не полез. Целовал себе и целовал, будто знакомясь неторопливо, пробуя, примеряясь. Обнимал уютно, удобно – руки большие, заботливо поддерживали под лопатки, как спинка кресла. И ёжик этот коротко на затылке стриженный, сединой изрядно припорошённый, приятно ладонь щекотал.

Лобастый отстранился первым, но Диру не отпустил. Смотрел нахмурившись. Шрам на брови его ещё угрюмее делал.

– Я тебя в столице найду, – сказал хрипло и серьёзно, словно замуж звал. – А ты подумай пока.

– Подумаю, – кивнула Кассел, проведя по мягкой щётке ёжика ещё разок – напоследок. – Тебя хоть как зовут-то?

– Март. Проводить?

– Проводи.