Первая седмица Великого поста

Кроме сего, вследствие преизбыточествующей силы заслуг Христовых и для ободрения нашей слабости, примирение с Богом так упрощено и облегчено в таинстве исповеди, что, можно сказать, зависит от одного нашего слова: согрешил, помилуй! — Такой преизбыток милосердия для духовного человека нашего, проникнутого совершенно чувством своей бедности и омерзения ко грехам, служит обильнейшим источником вечной благодарности к Господу и верности своему обету: не впадать в прежние грехи; но для чувственного человека нашего такая скорость совершения и простота внешнего вида таинства может подавать повод к легкомыслию и возврату на прежнее. Когда, так может думать чувственный человек, покаяние так удобно и легко, то значит грех не так важное зло, как его представляют; я могу опять повторить грехи, опять предаться страсти, и опять получить прощение, когда только захочу, также легко и скоро, как получил теперь. Чем предотвратить и искоренить сии опасные мысли и чувства? Между прочим, епитимией. Чем она труднее, тем сильнейшую составляет узду против легкомыслия. В таком случае самый чувственный и легкомысленный человек по необходимости судит сам с собой так: если за прошедшие грехи я должен лишать себя того и того, понести такой и такой труд: то за новые грехи я должен буду подлежать еще большим лишениям. Такая мысль, естественно, предохраняет нашу слабость от повторения прежних грехов.

Наконец, нужно ли грешнику памятовать о своих грехопадениях? Весьма нужно. Подробности грехов, особенно чувственных, должно всячески сглаживать из памяти, дабы они не портили чистоты воображения и сердца; но память о греховности нашей должна оставаться как источник смирения, как побуждение к осторожности и бдительности над собой. Посему-то почти все грехи сами по себе оставляют за собой некие неприятные следы и по исправлении грешника. Это, можно сказать, естественная, неизбежная епитимия, коей отеческое Провидение Божие предостерегает исправившегося человека от ниспадения в прежние грехи. Но вот, с другой стороны, несчастное свойство природы нашей, что мы ничего так легко не забываем, как наши грехи! Если мы исправились от них, хотя не совершенно, то скоро готовы думать, что мы вовсе никогда не грешили, расположены смотреть на себя как на праведников. Такое забвение своих слабостей и нечистот весьма вредно для истинного преспеяния в добродетели. Ибо, кроме того, что есть плод самолюбия, оно само питает греховное самолюбие — главный источник всех нечистот наших. Посему какой-либо припоминательный знак наших грехопадений для многих, если не для всех, есть вещь крайне нужная и полезная. И такой-то знак есть епитимия. Самым бытием своим, она, доколе продолжается, непрестанно напоминает грешнику помилованному, что он был не то, чем должен быть, что он принадлежал к числу людей погибших, и избег осуждения единственно по милосердию Господа. Посему-то, кои понимают такое благодетельное действие епитимий, вместо того чтобы желать сокращения ее, нередко желают сохранить ее в каком-либо виде на всю жизнь, дабы всегда иметь ближайшее напоминание о прежнем гибельном состоянии души своей и, вместе с тем, о постоянном побуждении к смирению.

Поскольку от благоразумного выбора епитимии весьма много зависит ее действие, то выбор сей есть одна из важнейших обязанностей духовного отца. Святая Церковь помогает ему в сем важном и трудном деле многими правилами святых отцов. Но и ваш долг, братие, помогать духовному отцу в сем важном деле всеми, от нас зависящими, средствами. А главным образом тем, чтобы как можно вернее раскрывать пред ним свое положение, свою совесть, свой характер, свои отношения, свои мысли и чувства. Смиренное представление о невозможности выполнить какую-либо епитимию благодушно приемлется самой Церковью. Не неуместно и обнаружение сомнения касательно нравственного действия какой-либо епитимий. Только надобно помнить: 1) что выбор епитимий, как лекарства, главным образом принадлежит не больному, а духовному врачу; 2) что отвращение наше от какой-либо епитимий может нередко служить вернейшим признаком, что это врачевство точно по нашей болезни: ибо главный источник всех наших духовных недугов, как мы уже заметили, есть преступное самолюбие наше, равно как и главное врачевство и основание всех врачевств должно быть отречение от нашей воли; 3) не должно забывать, что перенесение епитимий, хотя бы она казалась нам и не по роду нашей болезни, или не по нашему положению, во всяком случае есть благое дело, как опыт духовного послушания, как плод отречения от своей воли, как победа над собой. Аминь.

Слово на утрене, в пяток недели 1-й Великого поста