Первая степень

– Ну, знаешь ли, обычных уважаемых, безупречных людей, которых называют столпами общества. Хочешь, чтобы я привел пример?

Он пожал плечами, и я счел это знаком согласия. Я открыл папку, вытащил распечатку телефонных переговоров и указал на первую страницу с номерами телефонов.

– Если я правильно помню впечатляющую демонстрацию улик, эти номера якобы принадлежат людям, которые звонили моему клиенту, чтобы сделать незаконные ставки. Конечно, у вас нет доказательств, но…

– А с какой же, по-вашему, конкретной целью были сделаны эти пятьдесят семь сотен звонков в течение месяца? – перебил он.

– Я не могу переговорить с каждым из них, однако предположу, что в основном это были звонки друзей, чтобы обсудить новости, обменяться рецептами, ну и все в таком роде.

Он начал терять терпение.

– Да ладно, Энди, как ты это докажешь?

– Легко. Давай выберем номер – любой номер. – Я наугад ткнул пальцем в лист. – Как насчет вот этого?

Холбрук посмотрел, куда я указываю.

– А что насчет него?

– Набери его. На телефоне с громкой связью.

Он заупрямился было, затем пожал плечами и пошел к телефону, без сомнения считая, что так я быстрее покину его офис. Когда он возвращался обратно к своему столу, мы оба слышали набор номера и телефонный звонок через громкую связь.

Из динамика послышался женский голос:

– Резиденция Кармайкла.

Когда я подошел к телефону, Холбрук был весь внимание.

– Дома ли господин мэр? – спросил я.

– Как вас представить?

Я широко улыбнулся Холбруку и продолжал:

– Передайте ему, что звонит заместитель окружного прокурора Джон…

Демонстрируя кошачью быстроту, о наличии которой я и не подозревал, Холбрук вскочил со своего кресла, обогнул стол, прыгнул и нажал на рычаг, обрывая связь, прежде чем я успел произнести его фамилию. Он мог бы выступать в цирке акробатом.

– Ты хочешь сказать, что мэр делал ставки у этого парня? Ради этого был весь этот маленький трюк? – повернулся он ко мне, повесив трубку.

– Если только они не обменивались рецептами, – пожал я плечами. – Я спрошу своего клиента на суде.

Холбрук был в ярости.

– Думаешь, меня это остановит? Я даже не голосовал за этого сукина сына.

– Тем не менее, именно этот сукин сын назначил твоего босса. – Я снова ткнул пальцем в список. – Ну что, попробуем еще разок?

– Кто еще там может быть? Папа римский?

– Ну, у моего клиента в самом деле довольно много друзей, и он ужасно любит поболтать. Знаешь, есть такой тип людей…

– Да, я хорошо знаю этот тип, – сказал он. – А теперь, будь добр, катись из моего офиса.

Что я и сделал. Ушел из его офиса и направился в свой. По дороге я позвонил Дэнни и сказал, что правосудие почти восторжествовало. Он, кажется, был очень рад и спросил, сколько он мне должен. Я сказал ему, чтобы он поставил за меня пять сотен на «Семьдесят шестых» сегодня вечером. А вдруг выиграю?

Мой офис в те дни был не очень-то похож на улей трудолюбивых пчел. Эдна, моя прежняя секретарша, даже не оторвала глаз от кроссворда, напечатанного в «Таймс», когда я вошел. Думаю, она бы не оторвалась от этого занятия, если бы вместо меня вошел Авраам Линкольн. Эдна – непризнанный гений по кроссвордам на всем Западе, и главное тут, как она считает, умение сосредоточиться. Так что мое появление не нарушило ее медитацию.

Мне позвонили из трех благотворительных организаций, затем упрямый клиент, которому я уже один раз отказал. Речь шла о дорожно-транспортном происшествии, в результате которого пешеход получил очень серьезные травмы и едва не погиб. Когда потенциальный клиент пришел на встречу со мной, от него попахивало алкоголем. Я отказал ему тут же, не задумываясь.

Я попытался немного расчистить стол, перекладывая бумаги справа налево. В результате стол стал выглядеть наполовину заваленным, поэтому я переложил часть бумаг обратно на правую сторону. Когда на обеих сторонах стола лежали груды бумаг, мне некуда было положить ноги. Отказавшись от новой попытки, я взял газету и прочитал об обнаружении обезглавленного тела Алекса Дорси. Чтобы газеты лучше продавались, журналисты обычно изображают убийства кровавыми и ужасными, во всех подробностях. Но на этот раз, учитывая должность погибшего, пресса притворялась, что ей неловко.

Встреча с Холбруком этим утром, хотя это не была судебная речь, подняла мне настроение. Хорошо бы обзавестись делом, в которое я могу вонзить свои зубы юриста.

Поскольку на данный момент такого дела не было, а Эдна не обращала на меня ни малейшего внимания, я забрел в офис Сэма Уиллиса, расположенный дальше по коридору. Сэм – мой бухгалтер, с тех пор как я переехал в это здание.

Наши деловые отношения основывались на обмене профессиональными услугами. Сэм – финансовый гений, и это не преувеличение. Он знал все, что только можно, о деньгах и законах их обращения. Но еще он был классный компьютерщик. Когда его пальцы виртуоза порхали над клавиатурой, чувствовалось, что он и компьютер – одно целое.

Защищая интересы обманутого клиента, Сэм взломал компьютерную сеть корпорации. Я спас его от суда, и с тех пор мы стали друзьями.