Первая женщина

Когда на улицу вышел капитан со списками и стал вызывать по фамилиям, и распределять по командам, Юлька повисла на шее и расплакалась.

— Савченко!

— Я! — ответил Славка.

Команда номер пятнадцать…

Через четыре часа, сержант и двое рядовых увели команду № 15 на вокзал.

А ещё через час, 101 скорый, отойдя от Главного, помчал призывников в сторону южной границы СССР.

В советской Армии

Ночью приехали в Ташкент.

Их посадили на автобус и повезли.

Военный городок.

Карантин.

Вечером следующего дня, после семикратного отбоя на время, сержант, стоя в проёме двери, сказал — Ну всё, спать! Завтра подъём в шесть. Отбой! — и выключил свет.

Славка лежал на своей кровати. Рядом, Сашка Данилов.

— Не спишь? — спросил Славка.

— Нет.

— И вот так, два года!

Столько отчаяния и безысходной тоски было в голосе, что Данила-мастер (Мишка, как-то обозвал Сашку) и через полтора года нет-нет, да и вспоминал, посмеиваясь — А помнишь, Славик? И вот так, два года!

Через две недели приняли присягу.

Их перевели в роту.

И потянулись однообразные, армейские будни.

* * *

— Рротааа! Смииирррна! Равнение на — леее — ву!

— Тащ капитан! Рота, для отработки строевой подготовки на плацу, построена! Разрешите вести?

— Веди, сержант! — капитан козырнул.

— Рротаа! Слушай мою команду! Напррааа — ву! Шагоооммарш! Ллевой! Ллевой!

Сержант с полминуты идёт рядом, наблюдая за строем, а потом командует — Запеэээ — вай!

Пуууть далёооок у нас с тобою.

Веселей, солдат, гляди!

Вьётся, вьётся знамя полковое.

Командиры впереди.

Солдаты, в путь, в путь, в путь!

А для тебяааа, родная.

Есть почта пооолевая.

Прощай! Труба зовёт.

Соолдаты — в пооход!

* * *

В карантине, за день, так выматывались, что после отбоя Славка засыпал, едва голова касалась подушки.

Первое письмо Юльке, написал уже из роты, после присяги.

Но ответ не пришёл.

Написал ещё.

И ещё.

И ещё…

Ответа не было.

* * *

Письма приносил в общагу почтальон и выкладывал на стол в фойе.

Подходила вахтёр и раскладывала письма по полочкам небольшой этажерки, висящей над столом, на стене.

Если попадалось Славкино письмо, она вздыхала, и убирала его в тумбочку.

* * *

Юлия Петровна вышла замуж, приняв ухаживания начальника, через полтора месяца после того дня, как Юлька, проводила Славку в армию.

Юлькин голос замолчал навсегда.

Лишь иногда, просыпаясь ночью, Юлия Петровна подолгу лежала с закрытыми глазами, а по щекам тихо струились слёзы.

Глава третья. Воскресенье

Георгий проснулся.

Было темно и тихо.

Прислушался к своему состоянию: боль в груди прошла, дыхание свободное — «Права была врачиха».

Снова этот странный сон.

Каждый раз он повторялся, словно прокручивали плёнку.

Странный сон Георгия.

Он едет в поезде, в плацкартном вагоне. Близится ночь. Уже приготовлена постель; он сидит, перед ним сумка с книгами. Он открывает сумку, все книги на месте; закрывает и ставит под лежак. Подходит кондуктор, и Георгий просит разбудить его. Ночью ему выходить.

Вот кондуктор будит его. Он садится, достаёт сумку, открывает и смотрит; все книги на месте, но одной не хватает. Мучительно пытается вспомнить, какой книги не хватает.

Он всегда просыпался на этом месте, лежал и думал: какой книги не хватает?

Георгий встал и, выйдя в коридор, пошёл в туалет.

Из комнаты Артёма доносились голоса, и играла музыка.

Дискотека закончилась, пирушка продолжалась, а вместо Георгия — Славка.

Окно открыто, играет магнитофон.

Искандер сидит рядом с Ленкой, на её плечи наброшен пиджак, и что-то, вполголоса ей рассказывает.

Славка с Артёмом курят и слушают песню:

Ах, белый теплоход, гудка тревожный бас.

Крик чаек за кормой, сиянье синих глаз.

Славка усмехается, что-то вспомнив, и говорит Артёму — Включи, где Федя плачет!

Артём и Ленка улыбаются, а Искандер, тоже улыбнувшись, но, не поняв смысла сказанного, вопросительно обводит всех взглядом.

— Расскажи ему! — говорит Артём и, погасив окурок, останавливает воспроизведение и переворачивает кассету. Перематывая, и включая воспроизведение, ищет песню.

Где Федя плачет

После армии проявилась главная черта Славкиного характера: он легко и быстро сходился с людьми и обзаводился друзьями.

Отслужив, вернулся в институт, в ту же бригаду, в которой работал до армии.

Восстановился на факультет, но, не на дневное, а на заочное отделение.

Дважды пытался поговорить с бывшим Юлькиным начальником (Юлька уволилась после замужества), а теперь её мужем, но Антон не захотел разговаривать.

Славка оказался однолюбом и Юльку не винил.

Вину, за несбывшуюся любовь, взвалил на свои плечи, и понёс по жизни, как крест.

Возможно, именно поэтому и проявилась та самая черта в его характере, ибо каждому, вновь обретённому другу он, подвыпив, рассказывал историю своей Любви.

В общаге, народ, отмечая праздники и дни рождения, собирался в компашки. Часть компаний, в своих составах, пересекались, другие нет. Но Славка был вхож во все и в любой ему были рады.

Проработал он в институте после армии недолго.