Первая жертва

Но только не для корпорации «Охотничий Мир» — международного консорциума состоятельных бизнесменов, которые придерживались одного принципа — получения максимальных доходов с быстрым оборотом. Убийство было идеальным продуктом, лучше даже наркотиков, потому что тот, кто его производил, сам поставлял все необходимое — свою жизнь, свое оружие, свою смерть. Исполненное по всем правилам убийство, исполненное по-деловому и по обоюдному согласию, оно было даже социально приемлемым актом. И, кроме того, в нем был заложен огромный потенциал спортивного азарта для тех, кто уже все перепробовал.

Много разных стран хотели разместить «Охотничий Мир» на своей территории, но совет директоров консорциума решил создать для него свою собственную страну. Таким образом, все проблемы, которые могли бы возникнуть с правительством, они решали, создав свое собственное правительство. Еще одним стимулом для вкладчиков стал тот факт, что вместо уплаты налогов, они могут собирать их сами.

С самого начала проект «Охотничьего Мира» разрабатывался с привлечением лучших умов, на него выделялись бешеные ассигнования. Моргантаун — маленькую занюханную столицу острова — сровняли с землей, создав на его месте архитектурный проект совершенно нового города, в кратчайшие сроки вдохнув в него жизнь. Новый город — Эсмеральда отличался от кроличьих нор из стали и стекла, которые после долгой борьбы за освобождение от хорошего вкуса стали венцом архитектуры современной урбанистики. Эсмеральда напоминала средневековый городок, тут даже возле супермаркетов не было автомобильных стоянок. Почти половина зданий была из светлого известняка, залежи которого были обнаружены на острове. А для самых главных строений, таких как Охотничья Академия и Колизей, использовали импортируемый известняк и итальянский мрамор. Поэтому с самого начала Эсмеральда была похожа на колониальный город прежних времен, город эпохи Возрождения, который как мираж появился на плоском коралловом острове.

Мягкий тропический климат острова в сочетании с прекрасно стилизованным под старину городом был и так прекрасной приманкой для туристов, даже без официально разрешенных убийств. На Эсмеральде можно было наслаждаться блеском минувших времен, пользуясь при этом всеми достижениями современности.

Не только забавы и опасности посреди невероятной красоты природы притягивали туристов в Охотничий Мир, приезжали сюда и серьезные ученые. На острове располагались всемирно известные музеи ассирийского и хеттского искусства, полностью выкупленные у обанкротившейся Англии и перевезенные на Эсмеральду, чтобы придать этой острову еще больше шика. Здесь также размещались известные курорты с гостиницами — Рокфеллер Хилтон, Холидей Форд, Дорада дель Сур, Кастильо, Кантинфлас, поля для гольфа, теннисные корты, непревзойденные возможности для подводной охоты и кухня всех пяти континентов.

А если на вашем электронном банковском счету не хватало средств на отпуск по первому классу, Охотничий Мир предлагал более дешевый вариант карнавальное поселение на пляже Де Ланси, разместившееся на южной окраине острова. Именно тут ежегодно начинались современные Сатурналии — смесь эсмеральдовского карнавала с Марди Гра.

Главным компонентом этой мешанины была Охота, то необычное человеческое занятие, когда люди рисковали своей жизнью, сражаясь один на один в соответствии с установленными правилами. Охота была чем-то вроде контролируемого беззакония, которое возвеличивало самые низкие инстинкты. То, что было официально разрешено в Охотничьем Мире, человечество пыталось искоренить с самого начала своего существования. Но напрасно.

Хотя весь мир приходил в упадок, Охотничий Мир продолжал процветать. Сюда отовсюду стекались люди, чтобы собственными глазами увидеть отказ от моральных устоев и чудо экономической стабильности. Убийство всегда было хорошим бизнесом. Охотничий Мир не обошел вниманием и секс с наркотиками, завершив таким образом круг своих инвестиций в те вещи, которые так нравятся людям.

Почти во всем мире люди не доверяли переменам и чурались всего нового. Художники стремились использовать уже известные мотивы, чем творить что-то свое. Мода почти исчезла. Понемногу люди стали и одеваться и действовать одинаково. Конформизм стал нормой. Наука совсем захирела. Медицина радикально изменилась с фаустовских времен двадцатого столетия. Врачи уже не стремились спасти чью-то жизнь. Теперь речь шла про спасение замученного болезнями населения в целом, а его численность постоянно уменьшалась.