Первое открытие [К океану] (др. изд.)

Все невольно встрепенулись. Люди ожили, офицеры с нетерпением и любопытством смотрели на курьера. Он сидел на корме байдарки, позади тунгуса и в паре с ним, также умело налегал на свое веселко.

— Кто-то довольно отчаянный! — заметил Казакевич, глядя на утлые суденышки.

«Вот когда наконец!» — подумал капитан.

В гнезде лодки поднялся стройный мужчина лет сорока, с крупными и красивыми чертами лица. Он был в охотничьей кожаной рубашке, с ножнами у пояса и в мягких туземных сапогах. Матрос хотел помочь ему, но приезжий с ходу ловко перепрыгнул на трап и вскарабкался на палубу.

— Служащий Аянской фактории Российско-американской компании Орлов [190], — вытягиваясь перед капитаном по-военному, отрапортовал он.

Приезжий был широк в плечах. У него дотемна загоревшее лицо с короткими темными усами, густые черные брови и напряженный взор.

Вахтенный офицер приказал принять байдарки на борт. Суденышки поднимались на талях и опускались на палубу.

Алеут Данила узнал одного из байдарочников.

— Афоня? Ты?

— Афоня! — ответил тунгус, моргая.

— Кто Афоня? — спросил Ухтомский.

— Бутылоська будет? — спросил Афоня.

Капитан пригласил курьера и Казакевича следовать за собой. Молча спустились в каюту.

— Я слушаю вас, — сказал там Невельской.

— Начальник Аянской фактории Российско-американской компании и правительственного Аянского порта, его высокоблагородие капитан второго ранга господин Завойко приказал устно сообщить вам, — заговорил курьер, — чтобы транспорт «Байкал» немедленно шел в Аян. Там ожидают вас распоряжения высшего начальства.

— Устно? — спросил Невельской.

— Устно.

«Кой черт! — подумал капитан. — Опять какие-то загадки… Что бы им было прямо послать инструкцию!»

— Что же это за распоряжения?

— Содержание их неизвестно мне, — отчеканил Орлов.

— Почему же они посланы в Аян? — спросил Казакевич строго. — Мы ждали этих распоряжений в Петропавловске.

— Из Иркутска еще по зимнему пути с пакетом на ваше имя прислан был курьером от генерал-губернатора штабс-капитан Корсаков, — заговорил Орлов. — Но Охотский порт до середины июля был затерт льдами, так что Корсаков не мог выйти в море…

Что Охотский порт никуда не годится, это уже само собой было очевидно.

— Садитесь, господин Орлов, — обратился Невельской к приезжему, видя, что тот стоит. Капитан заметил, что Орлов как-то странно посмотрел на него.

— А в первых числах июля в Охотск прибыл его превосходительство генерал-губернатор Муравьев, — продолжал Орлов, присаживаясь.

— Николай Николаевич?! — воскликнул Невельской. — Он здесь сейчас?

Это была приятнейшая новость. Оказывается, губернатор не только сочувствовал! Какой молодец! Он развил, видно, там деятельность! Но вот почему инструкцию не прислал?

— Его превосходительство отбыл из Охотска в Петропавловск-на-Камчатке на транспорте «Иртыш», — ответил Орлов. — Его ждали оттуда в Аян. Нынче он, возможно, уже там. Нарочный прибыл к нам из Охотска с пакетами и распоряжениями генерал-губернатора послать людей к устью Амура, с тем чтобы найти «Байкал».

Теперь было понятно, что Муравьев хотел встретить «Байкал» и поэтому велел искать его. В этом распоряжении, по которому люди в байдарках пошли через море на поиски «Байкала», почувствовался Муравьев, он был тут весь как на ладони.

«Но только почему инструкцию не послали? — Невельской опять озаботился. — Ведь они могли найти меня гораздо раньше, — подумал он, — и тогда я бы не спешил и не сделал бы исследования Амура наскоро, кое-как, а вошел бы в лиман с судном».

— Но почему с вами не послали инструкцию?

— Не могу знать! Пакет скорее всего с инструкцией на опись, — вдруг сказал Орлов. — Надо полагать, что из осторожности не послали, — добавил он.

Заметно было, что говорил он лишь то, что ему велено, а об инструкции сказал лишь, когда понял, что капитан прекрасно знает, что за бумаги ждут его в Аяне.

Орлов рассказал, что в Аяне было получено строгое предписание разыскать «Байкал» во что бы то ни стало и как все ждали генерала и готовились к его приезду. Но кто решил не посылать инструкцию, он не знал или делал вид, что не знает.

Вид у этого пожилого человека был цветущий, но, видимо, путешествие его было нелегким.

— А давно ли вы из Аяна? — спросил Невельской, приглядываясь к необычайному курьеру.

— Да уж порядочно, — ответил Орлов. — Уже сорок пять дней, как в походе.

— Так верно, губернатор давно уже прибыл в Аян из Петропавловска? — заметил Невельской.

— Да вряд ли давно прибыл. Скорей всего, что вот-вот прибудет или только что, — отвечал Орлов уверенно, и опять стало заметно, что у него есть какие-то свои соображения, по которым он определяет, что из Камчатки в Аян судно губернатора не могло прийти давно.

— Где же вы были все это время? — продолжал расспрашивать капитан, предлагая табак и с интересом глядя на курьера, словно замечая в нем что-то особенное.

«Геннадий Иванович, кажется, готов увлечься им», — подумал Казакевич, доставая трубку.

— Мы сейчас идем с Коля, — чувствуя интерес к себе, с живостью ответил Орлов. Он, в свою очередь, с любопытством приглядывался к капитану.