Первокурсник

— Никого не касается?! Ну и гад же ты, Сашка! — разозлилась она. Мало того — развернулась и быстро пошла к дверям. В дверях остановилась и громко сказала, почти крикнула. — Знать тебя не желаю! Не смей ко мне приближаться!

Он только пожал плечами на это. На семинаре сознательно выбрал совершенно пустой стол. Сидел там в одиночестве и ни разу даже не взглянул в её сторону. То же самое произошло и на последней паре. Отсел от неё подальше.

А вечером к ним в комнату в общежитии завалились Валера и Коля. Принесли с собой магнитофон, сбегали в магазин за вином, и они отлично провели время. Болтали, смеялись и даже танцевали. Ребята ушли только в десять, когда в дверь постучала вахтёрша и напомнила им, что пора расходиться.

7 октября 1971 г. Утро

На непринуждённое «Привет!» Саша ошалело глянул на неё, захлопнул открытый конспект и поднялся.

— Привет! — буркнул он. — Я один хочу посидеть!

Ушёл и уселся в другой ряд. Так и сидел там в одиночестве до конца лекции. Обидно, конечно! Она, что ли, виновата? Нечего хамить было! Ну и пусть сидит один и мучается угрызениями совести!

На семинаре по латинскому только презрительно наморщила нос, когда он прошёл мимо неё и забился на задний ряд поближе к окну. Встала, неторопливо подошла к его столу, прислонилась бёдрами к крышке стола и скрестила руки на груди.

— Ты сегодня на репетицию идёшь, или намерен полностью игнорировать меня?

— Иду, — он откинулся на спинку стула и тоже скрестил на груди руки. — Захвати из дома сумку.

— Зачем?

— Как зачем? Твоё платье у меня в концертном чемодане осталось. Заберёшь домой. Мне что-то не улыбается на репетиции с чемоданом таскаться.

— Захвачу… Больше ничего не хочешь сказать?

— Если ты ждёшь извинений, то не дождёшься… — он нахмурился. — Я тебе уже как-то раз говорил, но могу ещё раз повторить… На свете всего у двух человек имеется право что-либо требовать от меня. Это моя мама и тётя Марина. Всё! Список исчерпан! Не строй иллюзий! Никаких особенных прав на меня у тебя нет и никогда не будет! Не нужно пытаться ограничивать мою свободу! Это может привести только к окончательному разрыву! Выбор за тобой!

— То есть у тебя есть право на меня, а у меня на тебя нету? Так, что ли?

— Примерно так… Только своим правом на тебя я ещё ни разу не воспользовался. Не знаю даже воспользуюсь ли когда-нибудь…

— Интересно! — усмехнулась она. — А не много ли ты о себе воображаешь?

— Не много! В самый раз!

Их пикировку прервал Артур Маркович. Он бодро поздоровался, войдя в аудиторию, прошёл к своему столу и поставил на него свой пухлый портфель. Окинув взглядом присутствующих, спросил:

— Все на месте?

Василий развернулся на своём стуле, быстро сосчитал и доложил:

— Пучковой Марины нет, но она сейчас подойдёт. Наверное, в столовой застряла.

— Начнём! — кивнул Артур Маркович. — Семеро одного не ждут!

Катя прошла к своему столу, села, прикусив губу подумала немножко, схватила ручку стоящего на пустом соседнем стуле портфеля, встала и, стараясь ступать тихо, прошла к стоящему в последнем ряду возле окна столу. Сев рядом с Сашей, достала из портфеля конспект по латыни, достала ручку и уставилась на молча наблюдающего за её эволюциями Артура Марковича.

Одними губами шепнула:

— Сукин ты сын!

Саша, также не глядя на неё, ухмыльнулся и шепнул в ответ:

— Скажи спасибо, что я к тебе как к человеку отношусь! Не как к сексуальной игрушке!

Она только зубами скрипнула. Получит он у неё за это! Видит бог, получит!

Дождалась перемены, когда в аудитории стало шумно, и сказала, грозно нахмурившись:

— Если не извинишься за свои слова, про выступление на концерте можешь забыть!

Он серьёзно кивнул.

— Да, знаю. Извиняюсь! Но только за сексуальную игрушку! Это я, конечно же, пошутил!

— Дурацкие у тебя шутки!

* * *

Маша вскочила с дивана и помчалась в прихожую, услышав, как хлопнула входная дверь, и Саша крикнул:

— Есть кто дома?

— Есть! — крикнула на бегу.

Улыбаясь, стояла, наблюдая за тем, как он раздевается. А он не умолкал:

— Как спала, Машка? Ты, по-моему, всю ночь по моему организму ползала! То-то думаю, мне всю ночь всякая эротика снилась!

— Да уж! Я заметила! — рассмеялась она. — Только я-то в этом не виновата!

— А кто? Я, что ли? — рассмеялся он. — У меня таких замечательных сисечек, как у тебя, отродясь не бывало! Чего ты, кстати, рубашечку сняла?

— Хотелось ближе к тебе быть! — фыркнула она.

— Мама не заметила?

— Заметила… — вздохнула она. — Ты ещё завтракал, когда она за мной пришла. Отругала, конечно.

— Ладно, пошли обедать! Накрывай, а я руки помою.

— Я с Иванкой и Наташей пообедала! Сейчас для тебя накрою!

* * *

Узнав, что Саша с Иванкой идут в институт на репетицию, она напросилась с ними. Саша пожал плечами.

— Как хочешь. Только учти, мы можем там часов до девяти проторчать! Не соскучишься?

Когда она заверила, что нет, не соскучится, Саша добавил:

— Будешь сидеть в зале. Только не лезь ко мне, если заметишь, что я злюсь. Там может нервозная обстановка сложиться…

Потом, когда он уже пил чай с пряниками, подпёрла щёку ладошкой и вздохнула:

— Саш, подскажи что-нибудь умное?