Первозданные

Сержант Георгиев вынул пистолет из кобуры, гневно стряхнул руки пытавшихся помочь людей и показал в ту сторону, где исчез полковник.

Когда трое преследователей добежали до первых толстых деревьев, снова раздался стук палок о стволы. Георгиев замер и прислушался. Стук был куда громче, чем прошлой ночью. Холодный ветер задул сильнее, но не ветер заставил его почувствовать, как по спине пробежал холодок, а другие близкие странные звуки.

– Они вокруг нас, – сказал один из трех оставшихся в лагере людей, передернул затвор ружья и дослал пулю в патронник.

При этом мужчина даже не понял, что только что выбросил из ружья еще не отстрелянный патрон. Он дико водил из стороны в сторону стволом винтовки британского образца.

Если не считать стука палок по деревьям и шума ветра в ветвях, лес словно вымер. Треск, с которым люди продирались сквозь подлесок, становился все глуше. Георгиев попытался разглядеть, что же творится в ночном лесу. Стоявший перед ним человек попятился к жаркому костру, все еще по-дурацки целясь на любой звук, направляя оружие то в одну, то в другую сторону. Сержант схватил ствол его ружья, заставив держать его ровно.

– Осторожней, дурак! – рявкнул он. – Ты пристрелишь…

Ужасный человеческий вопль превратил кровь Георгиева в лед. Рука его медленно соскользнула со ствола оружия. Вопль длился секунды три и резко оборвался. Несмолкающий стук палок по исполинским древним стволам как будто стал ближе и гораздо громче, удваивая страх, и без того готовый изувечить разум людей.

Несколько человек из первой группы выбежали из леса и ринулись обратно в большой круг света от костра; оглядываясь, они направляли ружья на деревья, из-за которых выскочили.

– Вы видели его? Вы его видели?! – завопил один из них.

Еще несколько мужчин из первой группы, пятясь, вернулись в лагерь; они тоже целились куда-то в лес.

Сержант Георгиев быстро подошел к кричавшему человеку – перепуганному, с дикими глазами:

– Почему вы вернулись?

Солдат не расслышал вопроса. Он стряхнул руку сержанта со своего рукава, продолжая таращиться на деревья. Страх перед начальником исчез, вытесненный осознанием другой, куда более грозной опасности.

– Эй, ты! – сказал Георгиев, потянув за руку другого своего перепуганного сообщника. – Что с тобой такое?

– Там что-то есть! И, кажется, их много! – простонал тот.

– В каком смысле – «что-то»?

Не успел солдат ответить, как в ночи снова зазвучали вопли боли и ужаса. Те, кто еще оставался в темном лесу, начали палить, а вернувшиеся в лагерь низко пригнулись и принялись целиться во все, что выглядело угрожающим, – то есть во все подряд.

Внезапно большой костер будто взорвался: некий предмет вылетел из леса и рухнул в огонь. Пламя и горящие угли взметнулись высоко в воздух, и люди увидели, что упало в огонь: это было искалеченное тело одного из отправившихся в погоню. Его форма и волосы мгновенно занялись пламенем, все уставились на это в диком ужасе.

Удары палок по стволам стали громче. Били вразнобой, но казалось, что существо, скрывающееся в лесу, собирает своих собратьев вместе.

И вот, наконец, кроме воплей людей и странных ударов по деревьям, впервые раздался новый звук: ужасающий нечеловеческий рев. На него из других мест отозвались такие же звериные крики и рычание.

Еще несколько человек выбежали с разных сторон из-за деревьев, в дикой панике озираясь назад. Ночь вокруг ожила, удары по деревьям звучали так, будто били за каждым стволом, стоящим у самого лагеря, сразу за большим кругом отсвета костра.

– Ради бога, что там такое? – завопил один из людей, и в тот же миг прогремел выстрел.

Выстрелило еще одно ружье, потом еще одно, и Георгиев вздрогнул: последний выстрел грянул прямо у него над ухом. Все люди не сводили глаз с леса, с деревьев, по которым колотили невидимые существа, с запорошенного снегом подлеска.

В лагерь швырнули еще два тела. Первое ударилось о дерево, на мгновение словно прилипло к стволу, а потом безжизненно соскользнуло на засыпанную снегом землю. Второе приземлилось у ног Георгиева.

Сержант потрясенно вскинул глаза…

И тут в лагерь ринулось множество гигантских тварей.

Георгиев прицелился в тень, которая была чернее ночи: она передвигалась от одного большого дерева к другому. Но чья-то теплая кровь окатила лицо сержанта, лишив его остатков самообладания. Он повернулся и побежал, сбив с ног одного из своих товарищей и опрокинув его в костер. Сержант решил спастись, вырвавшись из задней части лагеря. За ним кричали и отстреливались его люди. Ночной кошмар нескольких последних недель наконец-то объявился во плоти, и, когда ночь превратилась в смерть, стало ясно, почему человек боится темных лесов.

* * *

Полковник Петров прижал детей к себе, слыша, как твари, уже давно выслеживавшие их, с убийственной яростью обрушились на солдат в лагере. Вопли ужаса и боли продолжались как будто целую ночь – люди пытались спастись бегством, но их догоняли и безжалостно убивали… Так вот как погибли часовые, напрасно пытавшиеся найти и прикончить невидимых чужаков!