Первые русские мониторы (сборник статей и документов)

Ваграночную трубу заколотили ворсом и пробкой, а на тот случай, если бы она не выдержала давление наружной воды, на нее надели тройной парусиновый шланг с бугелями, которого отверстия вывели наверх. Зазор башен в верхней палубе законопатили и обмотали насаленными жгутами из белой пеньки. Окончательно на обе башни надеты были колпаки из тройной парусины и приколочены к палубе рейками на гвоздях.

Наконец, для пробоины изготовлен был пластырь из мягкого, подержанного брезента, нашликованного щипаной ворсой. Шпиковка пластыря, посредине его, т. е. против того места, которое предполагали наложить на пробоину, утолщена, а к середине утолщения пришпикована мотня из щипаной же ворсы, служившая как бы подушкой, не позволяющей отвороченной наружу острой кромке пробоины прорезать пластырь, Брезент, обделанный таким образом, был оконопачен, и к углам его приплеснены штерты или шкоты для его растяжки.

Немало затруднений представляла проводка помповых шлангов сквозь глухие люки. Нужно было утвердить эти шланги как можно плотнее, а между тем, сделать в люках отверстия не круглые, а с дополнительными вырезами для проводки штифтов соединительных муфт, и эти вырезки потом заклинить и законопатить. Сделав это, нужно было опускать люк, вместе с пропущенным сквозь него шлангом, в воду, и там, прежде чем он сядет на место, водолаз должен был направить нижний конец шланга и провести его как можно ниже. Местами водолазу приходилось для этой цели пролезать под трап и вообще производить эту работу в темноте, ощупью, в тяжелой своей одежде. Подобный труд требовал неустрашимости, доходящей до самоотвержения, и стоил, по моему мнению, всякого боевого подвига.

К полудню 13 августа заделка отверстий была закончена, и все изготовлено к подъему лодки следующем образом. Водоотливной бот и баржа с локомобилями поставлены с левой стороны. Две пары стрел поставлены были по обе стороны кормы, и заложенные на них гини взяты за грунтов из цепного каната, подведенный под кормовой свес брони, а лопаря их взяты на шпили, утвержденные на островке.

Подъемные бота для поддержки носа не поставили, потому что глубина не позволяла, а главное, потому что это было признано ненужным. Вместо того, один из ботов поставили с правой стороны лодки, против середины. В бот напустили воды, так что он сел на кабельтов и с помощью его надавливал правый борт лодки, для воспрепятствования крену. Общее расположение шлангов видно на чертеже 6.

Приготовив все таким образом, 14 августа после полдня расставили людей по местам и пустили в ход все помпы, чтобы посмотреть их действие. Не прошло и четверти часа, как замечено было, что в упомянутой выше деревянной трубе вода убывает, а вслед затем такая же убыль объявлена и в дымовой трубе. Ясно было, что помпы преодолели течь и что давление наружной воды нажало заделки. Водолаз, посланный для осмотра пластыря, нашел его присосанным ко дну лодки так крепко, что невозможно было его шевельнуть.

Минут через сорок после того как начали действовать помпами, правый борт лодки начал подниматься из воды, т. е. она начала крениться. Продолжали качать часа два, почти не препятствуя крену, потому что подъемный бот, служивший для этой цели, вместо того чтобы подниматься из воды всей своей массой, начал подниматься только носом, вследствие малого разноса концов подведенного под него кабельтова. Кроме того, видно было, что кабельтов недостаточен для противодействия кренящей силы, а потому его начали подтравливать и потом совсем раздернули.

Мало-помалу, крен дошел до такой степени, что, по словам командира лодки, мог быть равен тому крену, какой приняла она, садясь на дно. Под рукой не случилось никакого инструмента, чтобы этот крен определить, но, на глаз, он мог быть не менее 45°. Более всего прочего наводила сомнение цепкость грунта, — эта не подлежащая измерению и вычислению сила, которая могла, например, сделать то, что мы бы выкачали из лодки всю воду до суха, а лодка все-таки оставалась бы сидеть левым бортом в грунте.

Тому, кому на первый взгляд такое предложение покажется неясным, стоит только вспомнить, что лодка «Смерч» имеет обводы и соотношение главных размерений совсем иные, чем прежние военные, большей частью острокильные суда. Так, например, при ширине миделя в 38 футов лодка в нормальном своем положении сидит только 10 футов, а будучи накренена, она, по мере увеличения крена, будет сидеть все глубже и глубже, так что например при 45° крене, предположив, что она погружена в воду только до половины ширины верхней палубы, что невозможно при существующем отношении ее вместительности к водоизмещению, она будет сидеть в воде около 23 футов.