Первый день поста

— Думаю, это был... понедельник. Ведь сегодня среда? Да, это был понедельник.

— Значит, он по-прежнему получает жалованье у вас? — как бы невзначай спросил Болан.

— Конечно, а как же иначе?

Мак встал, повернул стул и сел на него. Затем, наклонившись вперед и положив локти на колени, он произнес доверительным тоном:

— Я не должен был вам об этом говорить. Я не знаю...

Мэри Вальдес резко мотнула головой, тоже наклонилась вперед и взглянула ему прямо в глаза.

— Я все отлично понимаю, — заверила она. — Вы можете говорить.

Тогда он взял ее за руку и нежно погладил:

— Фила уволили из Министерства обороны еще два года назад.

— Это невозможно! — в отчаянии пробормотала она. — Я бы знала об этом. Я работаю как раз в отделе административной безопасности.

— В этом-то и загвоздка. Вы бы узнали.

— Что все это значит? — рассмеялась она.

— Вас провели, вот и все, — ответил Болан.

— Вы что, идиот? Что вы несете?

— Только то, что этот тип два последних года работал на ЦРУ, а сейчас ни на кого не работает. Он работает на себя.

Теперь молодая женщина испугалась по-настоящему, страх парализовал ее рассудок.

— Но... но... но... — только и смогла она выдавить из себя.

— Вы сказали, что он по-прежнему получает жалованье у вас. Вы в этом уверены?

— Абсолютно, — ответила она каменным голосом. — В моих досье он по-прежнему значится как представитель министерства. Два года, вы сказали? Нет, это невозможно, вы ошибаетесь. А вдруг — нет? Вы говорили об операции прикрытия. Тогда, безусловно, Фил — шпион. Хуже того, большая сволочь. Боже мой, он провел меня, как ребенка. Я не могу поверить... нет, я не могу поверить.

— Оторвитесь-ка на минутку от всей этой ахинеи, — рявкнул Болан, — и попробуйте вспомнить, чем он занимался при посещении ракетного испытательного центра!

— Он проверял мои досье, — ответила она монотонным голосом.

— А что конкретно он делал?

— Я вам уже говорила, что работаю в отделе административной безопасности. Мы занимаемся всем, что касается персонала. Мы также согласовываем наши сведения с данными на сотрудников, получаемых из других отделов.

— Иными словами, ваш приятель получил доступ ко всей информации, касающейся системы охраны и безопасности испытательного центра?

— Совершенно верно, — ответила она глухим голосом.

Болан встал.

— Что ж, способ достаточно прост.

Молодая женщина снова заплакала, но Болан не предпринял ничего, чтобы ее утешить.

— Это неправда! — простонала она. — Я в безвыходном положении.

— Вас пугает только это? — презрительно осведомился Болан.

— Как это... только это... И-и-и!.. — внезапно взвизгнула она.

Вскочив на ноги, Мэри Вальдес рванулась к Болану, словно хотела ударить его. Он схватил девушку за руку и крепко прижал к себе. Тогда она попыталась лягнуть его. Впрочем, сопротивление длилось недолго. Болан толкнул ее на кровать, а сам отступил к выходу из комнаты, скрестив руки на груди и гневно глядя на молодую женщину.

— Сволочи, вы сами втянули меня в это дело! — крикнула она.

— Хватит болтать, — сухо парировал он. — Виноваты вы и никто другой. Вы решили смешать в одну кучу дружбу и работу. И позволили типу, уволенному два года назад, рыться...

— Боже мой, что еще за новости? — воскликнула она. — Я схожу с ума. Вы думаете, я клюну на вашу дерьмовую приманку? Вы сволочь...

Она спрыгнула с кровати, резко сорвала с себя пеньюар, который и так лишь слегка прикрывал ее безукоризненное, точеное тело, и швырнула в Болана.

— Если через пять секунд вы не уберетесь отсюда, я позову на помощь и скажу, что меня насилуют. И тогда мы посмотрим, за кем останется последнее слово в этой грязной...

Болан сжал зубы и одной рукой оттолкнул девушку обратно на кровать, бросив ей вслед разорванный пеньюар.

— Вообще-то, Мэри, мы с вами договорились уладить все полюбовно, вспомните-ка.

Она перевернулась на живот и снова заплакала. А Болан, крайне недовольный, обозвал себя настоящим подонком. Но по-другому поступить он не мог. Он сел на край кровати и погладил плачущую красавицу по плечам. Он ласкал ее чудесное тело и шептал ей на ухо ласковые слова.

Реакция последовала незамедлительно: рыдания сменились вздохами удовольствия, изредка прерываемыми лишь слабыми протестами.

— Я ваш друг, — шепнул Болан.

— Я верю, — прошептала она в ответ. — Во всяком случае, я хочу вам верить.

— Мне нужно идти. Согласитесь ли вы остаться здесь на час-два? Этим вы прикроете меня.

— А зачем вас прикрывать? — выдохнула она.

— Еще некоторое время я должен выдавать себя за Филиппа Джордана, — объяснил он. — И не исключено, мне понадобится человек, который мог бы подтвердить мою личность. Надолго это не затянется.

— А потом? — пробормотала молодая женщина, выгибая вдруг по-кошачьи спину.

— А потом я почешу вам спинку, — ответил он.

— Да, именно для этого и нужны друзья, — сказала она.

— Во всяком случае, мое видение мира всегда было таким.

— А Фил?

— Он мертв, — тихо произнес Болан.

Молодая женщина вся напряглась, а затем, высвободившись из его объятий, снова упала на кровать.

— Я решительно ничего не понимаю, — прошептала она устало.