Первый после бога

Скала с расщелиной стремительно съежилась и заняла место в левом верхнем углу; на экране поплыли темные стены, пол и свод подземелья. Затем высветилось его схематическое изображение: трапеция с прихотливо изломанными сторонами, которая суживалась от входа в глубину горы. Свет туда не проникал, и вершина трапеции не имела четких контуров, линии на плане дрожали и расплывались.

– Пусто, – прокомментировал Завьялов, с интересом глядя на экран. – А где же сокровища? Где дукаты и дублоны? И эти… как их… пиастры?

– Инки монет не чеканили, а делали из золота и серебра статуэтки богов, ритуальные сосуды и украшения, – откликнулся Мохан и добавил: – Эта пещера всегда была пустой. За нею ход к другим подземельям, и в последнем из них хранилище.

Он покосился на Ферейру. Лицо археолога было спокойным, но чуть порозовевшие щеки и блеск глаз выдавали его напряжение. Амад Ферейра был на пути к своей мечте, к поиску сокровищ, еще не найденных на Земле, но, очевидно, разысканных его коллегами из другой Вселенной. Должно быть, сейчас ему грезился Чингисхан в золотых латах, упокоенный неведомо где в просторах Великой степи, или он представлял, как поднимает с морского дна исчезнувший флот Неарха.[46]

– Пусть второй номер идет в тоннель, а третий останется в пещере как ретранслятор, – распорядился археолог. – Скажите, Мохан, какова длина подземного хода? Кажется, там будут две камеры?

– Да. Первая – небольшая, с разветвлением на три тоннеля. Нужно двигаться по среднему – он короткий и ведет прямо в хранилище. А основной и более длинный ход… – Мохан задумался, пытаясь освежить в памяти ощущения Шелтона, затем покачал головой. – Иденту он показался бесконечным, но я думаю, что в нем не больше трехсот метров. Этот ход спускается в недра горы, и он довольно широк. Не помню, чтобы там были какие-то препятствия.

Робот под номером два, связанный с третьим тонким кабелем, уже двигался в тоннеле, освещая его прожекторами. Стены этого подземелья плавно переходили в округлый свод, и все поверхности казались сглаженными, без заметных выступов и впадин. Не прошло и минуты, как Тельма Хасс, следившая за роботом по своему экрану, вынесла вердикт:

– Это русло подземной реки, давно иссякшей. Вероятно, ее питала водяная линза, скрытая где-то под горами. Судя по текстуре стен, вода текла под приличным давлением. – Помолчав, она добавила: – Возьмем пробы, и я выясню, когда река исчезла. Но на первый взгляд это случилось давно.

– Как давно? – спросил Ферейра.

Тельма хихикнула:

– Без анализов ответ будет таким: когда по Земле бродили динозавры.

Робот выбрался в небольшую пещеру и, оставляя за собой нить кабеля, тут же нырнул в средний проход. Он действовал сейчас не в автономном режиме, а подчиняясь командам оператора; его оптическая система была глазами Ли Нгуена, гибкие манипуляторы – продолжением человеческих рук. Непростая задача – управлять такой машиной в тесном подземелье! Но Ли был настоящим мастером.

На экране раскрылся знакомый Мохану грот. Он ощутил, как дрогнули пальцы Лиззи на его плече; она охнула и прошептала: «Чудо! Какое чудо!» Смотритель Завьялов тоже казался потрясенным, его взгляд был прикован к экрану, губы беззвучно шевелились. Наконец он выдавил:

– Не счесть алмазов пламенных внутри пещеры каменной… Да тут на пять музеев хватит! В Лиму отправим, в Боготу, Вашингтон, в Париж, и еще останется для Эрмитажа!

Робот, точнее, Ли Нгуен, осматривался, направляя луч прожектора по кругу. Перед глазами Мохана плыли то изваяния богов, то аккуратно сложенные золотые бруски, то кувшины и вазы в рост человека, то маски, украшенные самоцветами, массивные ожерелья и браслеты, пластины со сложным орнаментом. Наконец появился огромный солнечный диск с расходящимися из центра лучами, а за ним еще один, не замеченный когда-то Шелтоном, – серебряное изображение луны.

– Это же огромная тяжесть… – прошептала Елизавета.

– По предварительным замерам вес каждого диска более тонны, – бесстрастно сообщил кибернетик.

– Больше тонны! Как их сюда затащили! По горным тропам и этим подземным ходам… Не представляю!

– Однако затащили, – сказал Ферейра, улыбаясь. – Затащили! Так же, как воздвигли пирамиды и статуи на острове Пасхи, как сложили стены Мачу-Пикчу и Баальбекскую террасу… Даже без машин люди способны на многое.