Первый принцип. Пребывай в знании

Библия говорит, что Бог создал человека по образу своему и подобию и вдохнул в него жизнь. Жизнь началась с дыхания, иначе человек был бы просто прахом под ногами. Адам означает прах, земля. Бог сотворил Адама из земли. Адам - на древнем иврите означает земля. И потом он вдохнул в него жизнь. Так все время начинается жизнь. Ребенок рождается, и первое что мы ждем, того, чтобы он заплакал. Почему? Потому что только благодаря этому он начнет дышать. Две три секунды даже врач не может заставить его дышать, даже няня не может заставить его дышать. Будет ребенок дышать или нет, кто знает? Он может и не начать дышать. И если он не начнет дышать, он не будет жить. Если он начнет дышать, тогда он будет жить. Но происходит то же самое, что случилось с Адамом: Бог вдыхает в ребенка жизнь, в каждого ребенка.

Бог - это невидимая сила, жизненная энергия, которая окружает вас. Она входит через дыхание в вас, и в тот день, в который вы умираете, вы умираете с выдохом. Вы начинаете жить с вдоха, и умираете с выдохом, после чего больше не дышите. Снова Адам превращается в прах, пыль становится пылью, пыль превращается в пыль.

Дыхание есть жизнь, но вы пытались это увидеть? Когда вы стоите под Солнцем утром, дышите. Именно Бог дышит через вас. И тогда ваше дыхание становится глубоким. Это ваше отношение.

Обыденное и глубокое не две отдельных вещи. Они едины, они соединены, это две стороны одной и той же энергии. Ваша жизнь будет обыденной только в том случае, если вы не будете глядеть вглубь. Если вы начнете смотреть вглубь, ваша жизнь станет глубокой.

Поэтому Друва, это великое прозрение. Ты говоришь: «Когда я ощутил себя, это стало самым глубоким опытом в моей жизни, и вместе с тем самым обыденным. Пожалуйста, объясните, как это случилось ?» Пусть тебя это не смущает. Тут не нужно ничего объяснять. Такова жизнь, обыденное есть глубокое.

Это вопрос, наверное, возник из-за того, что Друва думал, что это противоречиво - обыденное не может быть глубоким. Нет. это не противоречиво, они дополняют друг друга. Обыденное прячет глубокое. Обыденное действует, как покрытие, как корка, оно защищает глубокое. Оно подобно семени. Семя защищает потенцию дерева. Эта возможность, потенция очень мягкая, семя твердое. Твердая кожура, твердая оболочка семени защищает эту мягкую потенцию дерева, и семя будет делать это до тех пор, пока не найдет подходящую почву. И тогда семя исчезает, скорлупа спадает, растворяется, твердая оболочка растворяется в земле, и начинается мягкая жизнь.

Глубокое прячется в тривиальном, поэтому смотрите глубже. Когда только появляется обыденное, вместе с ним появляется также и глубокое. Не бегите от обыденного, иначе вы будете бежать от глубокого. Не противопоставляйте глубокое обыденному, иначе вы никогда не найдете его.

Вопрос:

Это шутка. Если бы вам пришлось появиться в этом ашраме, в качестве молодого непросветленного юноши, как бы вы себя вели? Стали бы вы частью этого ашрама? Какой работой вы бы занимались?  Где бы вы сидели?

Этот вопрос задал Сомендра. Красивый вопрос. Сначала он спрашивает: «Если бы вам пришлось появиться в этом ашраме, в качестве молодого непросветленного юноши, как бы вы себя вели?» Даже если бы я был не просветленным, я бы не был настолько непросветленным, чтобы прийти сюда. Это уж точно.

Жена Муллы Насреддина умирала, и конечно он пытался утешить ее всевозможными способами. Однажды жена его открыла глаза и сказала: «Мне кажется, что этой ночью я умру. И я не смогу снова увидеть Солнечный рассвет. Мулла, как ты отнесешься к моей смерти?»

Мулла сказал: «Как я отнесусь, я просто сойду с ума!»

Даже в эти последние мгновения жена начала смеяться: «Ты хитрец. Ты не сойдешь с ума. Я знаю, уже через неделю ты снова женишься».

Мулла ответил: «Нет, я сойду с ума, но не настолько, естественно!»

Поэтому даже если бы я был непросветленным, я не был бы настолько непросветленным.

Второе ты спрашиваешь: «Стали бы вы частью этого ашрама?» Даже сейчас я не часть этого ашрама. Я не могу быть частью никакого института или организации, даже своего собственного. И если бы я пришел сюда, как непросветленный, естественно, ашрам не был бы моим, он был бы чьим-то еще. Я не могу быть частью даже моей собственной организации. Так как же я могу быть частью чьей-то еще организации? Невозможно.

Потом ты еще спрашиваешь: «Какой работой вы бы занимались?» Я никогда не занимался никакой работой. Я - самый ленивый человек в мире, которого вы только можете найти.

И последнее: «Где бы вы сидели?»