Первый шаг

– Доброе! – тётя оторвалась от шкворчащих на плите сырников и улыбнулась ему.

– Здоров, – дядя свернул газету.

Сандра, раскладывая тарелки на столе, кивнула.

– Ну, что, выпускник, к испытанию-то готов? – дядя бросил газету на подоконник.

– Готов.

– Это хорошо. Смотри, покажи там, на что ты способен. Директор ваш, Григорий Тихонович говорил, что у тебя есть шанс выдержать на отлично, и перейти к Творцам. Не будь дураком, не упусти его, ты же мечтаешь учиться в Наукограде?

– Ну, да, хотел бы.

– Ну, да, хотел бы, – передразнил его дядя. – Что ты мямлишь? На экзамене так будешь, не видать тебе Творца, как своих ушей.

– Отец, что пристал к парню? Дай ему поесть спокойно! Не дёргай, он и так волнуется, – вступилась тётя, ставя на середину стола белую глубокую тарелку с горкой румяных сырников.

– Волнуется, – проворчал дядя, перекладывая себе на тарелку порумянее, – а не должен волноваться или должен так спрятать все свои волнения, чтоб никто не увидел. Надо быть уверенным в себе, а не нюней. Только так можно добиться в жизни всего, чего хочешь, а не: «Ну, да, хотел бы…», тьфу, – захватив целую ложку густой сметаны, он опрокинул её белой шапкой на горячие сырники.

– Да что ты развоевался-то с утра? – тётя обернулась к мужу.

Дядя глянул на Ана.

– Да ничего, так я. Не сердись, – он потянулся и потрепал его по шее, – это я любя, ты же мне как сын, переживаю за тебя.

Помолчал и добавил:

– А ты там все-таки, понастойчивее!

– Хорошо, дядя, – улыбнулся Ан.

Легко стукнувшись лбами в знак примирения они, засмеялись.

– Ну, вот и хорошо! Ай! Горю! Воды!!

Ан взглянул на тётю и обмер: полотенце, лежащее на её плече, одним концом упало в огонь конфорки и загорелось. Огонь быстро побежал по нему и добрался уже до фартука. Ан хотел броситься к тёте, помочь, но не смог даже пошевелиться. Его словно парализовало, мир исчез, остался только огонь. Пламя, пожирая пространство, тянулось к нему:

– Ты мой. Растворю. Сожгу. Уничтожу. Ты – ничто, – блики огня говорили на понятном только им языке. В ярком пламени стали проступать какие-то тени.

Ан очнулся, когда кто-то облил его холодной водой. Вздрогнув, он осмотрелся. Тётя стояла вся мокрая в луже воды недалеко от выключенной плиты. С её волос капала вода. Дядя с пустым ведром рядом с ней. А Сандра с большой банкой возле Ана. Все трое почему-то с жалостью смотрели не на тётю, а на него.

– Простите, – прошептал Ан.

– Ничего, ничего, – засуетилась тётя, – Ничего страшного. Сама виновата, неаккуратно около плиты. Ты как? Как себя чувствуешь?

– Ты так побелел, что мы все перепугались, – сказала Сандра.

– Я нормально. Испугался огня. Никогда не думал, что могу так испугаться огня.

Дядя с тётей переглянулись.

– Не думай об этом. У каждого свои закидоны. Ладно. Быстро! Все приводим себя в порядок. Мы уже опаздываем, – покрикивая, дядя вышел из кухни, унося ведро.

***

Школьный двор бурлил. Родители, школьники, выпускники, учителя – все смешались в одну радостно-напряжённую гомонящую толпу, ожидающую традиционную речь Куратора-Хранителя, который ежегодно допускал выпускников к испытанию, а затем объявлял его результаты.

Ан стоял рядом с Линдой. После неудачного знакомства с её родителями они увиделись впервые. Чуть в стороне переминалась с ноги на ногу Клавдия Егоровна, которой Пётр Степанович строго – настрого наказал следить за тем, чтобы Линда не встречалась с Аном, но она не решалась подойти к группе выпускников.

– Волнуешься? – Линда погладила руку Ана.

– Есть немного. А ты?

– Нет. Это у тебя решается судьба, а за меня уже давно всё решили, – потупилась Линда.

Ан обнял её за плечи и шепнул на ухо:

– Не переживай. Я что-нибудь придумаю. Мы обязательно будем вместе. Ведь ты хочешь, чтобы мы были вместе?

Линда взглянула на него васильками глаз, черные зрачки-воронки закрутили Ана, затягивая на самое дно, засмотревшись в них, он забыл обо всём.

Резкий звук звонка заставил их вздрогнуть. Обернувшись к школе, они увидели директора школы. Невысокий лысый толстячок в темно-синем костюме стоял рядом с высокой худощавой женщиной. Её смуглую кожу и короткую стрижку чёрных волос эффектно подчёркивал белый брючный костюм.

«Хранитель», – выдохнула толпа.

– Уважаемые родители и выпускники! – голос директора, многократно усиленный, был слышен в каждом уголке школьного двора. – Поздравляю вас со знаменательным днём вашей жизни! С окончанием обучения! Все эти годы каждый день, из года в год вы приходили в школу, которая стала для вас вторым домом. Тут вы взрослели, получали знания, обретали друзей, становились людьми – будущими достойными членами нашего славного элизия. Наконец, пришло время последней проверки ваших знаний, последнего испытания, результаты его определят каждому из вас дорогу в будущее. Сегодня день, когда вам необходимо сконцентрироваться и показать всё, чему вы научились и на что способны. Желаю вам спокойствия и ясности ума. Передаю слово Куратору – Хранителю элизия.

Женщина кивнула директору и сделала шаг вперёд.