Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го

«Ровно в три часа (утра) 27 ноября, после артиллерийской подготовки, подразделения бригады начали продвигаться в направлении своих объектов атаки. Первая ударная группа в составе одной роты под командованием старшего лейтенанта Кибалова Я. Г. и политрука Иванова, стремительно достигнув окопов противника и уничтожив его боевое охранение, начала продвигаться вперед и уже к четырем часам утра вышла на восточную окраину деревни Калымтай. Противник был захвачен врасплох и настолько растерялся, что даже не в состоянии был предпринять какие-либо меры для самозащиты.

Многие гитлеровцы, бросая оружие, в панике начали убегать, но меткий огонь настигал их и они падали тут же невдалеке от своих окопов. Поднятая по тревоге рота противника для оказания поддержки своему боевому охранению подошла к месту боя с большим опозданием, когда оно фактически уже было уничтожено.

Противник попытался было отбросить наше подразделение, предприняв для этого контратаку. Но успеха не имел. Наши матросы с такой силой обрушились на врага, что он не выдержал этого натиска и вынужден был отойти на свои исходные позиции, оставив на поле боя около трех десятков убитых солдат. Поставленная задача была выполнена. Захватив пленных и трофеи, рота под командованием раненного командира Кибалова Я. Г. к десяти часам утра вернулась в расположение своего батальона. Наша вторая разведывательная группа в составе двух стрелковых взводов первого батальона под командованием лейтенанта Савельева И.П. и политрука Бубнова Г.Н. в короткое время достигла Безымянной высоты, которая оборонялась стрелковым взводом 6-й роты 47-го пехотного полка. Подойдя к окопам, бойцы бросились в атаку и выбили немцев, овладев высотой. Противник, отойдя на обратные скаты и придя в себя, решил отбить высоту и предпринял контратаку, завязался рукопашный бой. Исход боя, длившегося полтора часа, закончился полным разгромом противника. Потеряв высоту и целый взвод солдат, противник решил выбить наших бойцов из окопов. Для этого гитлеровцы открыли интенсивный минометно-артиллерийский огонь. Подвергаясь сильному обстрелу, разведгруппа удерживала высоту до темноты…»[513]

Разведгруппа 1-го батальона, сформированная из состава взвода управления и л/с 76-мм батареи (за неимением орудий), захватила двоих пленных. Таким образом, на правом фланге наметился небольшой успех. Но были еще две группы, действия которых были не столь успешны. Рота 4-го батальона под командованием л-та Климина И.Н. и политрука Семыкина О.Г. и рота 3-го батальона под командованием л-та Паршина из-за несогласованности действий понесли большие потери и вынуждены были отойти. Ефименко возлагает вину на командира роты 3-го батальона, опоздавшего с атакой на 20 минут, однако, учитывая рельеф местности и малые силы, которыми предпринималась атака, вряд ли можно было ожидать ее успеха.

Из воспоминаний Ефименко:

«Командир роты 3-го батальона вовремя не развернул роту для выполнения поставленной задачи. Внезапность нападения на противника была нарушена еще и тем, что во время движения указанной роты взорвалась одна из противотанковых мин, заложенных противником недалеко от своих окопов. Обнаружив движение наших матросов, противник с короткой дистанции сильным пулеметным огнем прижал роту к земле и остановил ее дальнейшее продвижение. Что поставило в тяжелое положение успешно продвигавшуюся роту четвертого батальона…Таким образом, рота третьего батальона понесла преждевременные потери в людях, не выполнила свою задачу… Разведка боем 27 ноября застала гитлеровцев врасплох, В результате этой разведки было установлено, что части противника, которые вели бои против 8 бригады, в период с 1 ноября и по 13 ноября были полностью заменены более боеспособными частями входившими в 22 пехотную дивизию немцев. По заявлению пленных численность немецких рот не превышала 80–90 человек. Организованная разведка боем заставила противника все свои резервы, находившиеся в деревнях, перевести в поле». На самом деле все боевые действия, которые вела 8-я бригада, назвать «разведкой боем» никак нельзя. Никаких новых данных эти бои не приносили, засеченные огневые точки не уничтожались. Назвать эти действия тактическим наступлением тоже невозможно, они не вели к улучшению позиций. Это были обычные «беспокоящие» действия. К сожалению, анализируя данные о потерях, можно прийти к выводу о том, что это «беспокойство» дорого обходилось бригаде. В документах противника написано коротко и просто: «…слабые попытки атак в районе дер. Калымтай были отражены минометным огнем…», и все. В документах 54-го корпуса указано, что в результате отражения советской атаки взято в плен 27 человек. С соответствии с немецкими допросами советских пленных, в этой атаке погибли «…один майор, один комиссар и один офицер»[514]

.

По данным оперсводки 4-го сектора, разведка велась тремя группами в направлении высоты 103,4 (220,6), 74,4 (158,7) и в долине Качи. Противник атаковал из района кургана Калан. Потери: убитыми 16 человек, ранеными 55 человек, пропало без вести 85 человек.