Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го

Разведкой советского 2-го сектора было выявлено подтягивание 170-й ПД, которая подчинялась ХХХ корпусу для прорыва в полосе наступления корпуса. Дивизия, ранее находившаяся в охране побережья от десантов, была сменена 8-й румынской кавалерийской дивизией и начала передислокацию. Эти данные полностью совпадают с немецкими. По приказу 30-го корпуса № 106 вся 170-я ПД сосредотачивалась в резерве 30-го корпуса. Основные силы дивизии (391-й и 399-й полки) были сосредоточены в районе южнее Чатал-Кая. Один батальон 399-го ПП был сосредоточен в Байдарах, один полк (401-й) был сосредоточен в районе Лимены (совр. Голубой залив) – Календо (совр. Подгорное).

В документах противника есть интересная информация: «В 10 часов 2 крейсера и 3 эсминца наблюдались у Фороса и двигались на восток. Крейсер дал один залп по Форосу, после чего корабли на обратный курс»[714].

3-й сектор

Участок немецкой 24-й ПД (район западнее х. Мекензия)

Изложение событий в журнале боевых действий 24-й ПД становится мутным и непонятным, как обычно бывает, когда немцы терпят неудачу. Приведу выдержку из журнала: «20.12.41 г. крайне ветрено и холодно. Ночь прошла спокойно. На всех дорогах вязкая жижа. Возникло сомнение относительно правильности расположения частей на передовой…»[715]

Далее следует фрагмент, описывающий потерю управления некоторыми частями 24-й ПД, которые просто заблудились в крымском подлеске. Фрагмент журнала боевых действий написан позже, задним числом, в нем содержатся ссылки на документы, которые вышли 22 и 23 декабря. Возможно (и, скорее всего) начался отход отсеченных советских частей 3-го сектора.

Кроме того, можно сделать вывод о том, что советское командование на этом участке попыталась закрыть бреши за счет полученных резервов. Прорывы были закрыты за счет остатков Местного стрелкового полка, батальона ПВО, тыловых частей 3-го морполка.

Бои немецкой 24-й ПД по ликвидации окруженных войск продолжались до обеда и не привели к окончательному результату. Основные силы окруженных советских войск понесли потери, но оставались несколько крупных очагов сопротивления. Для блокады и ликвидации остатков советских войск был оставлен 24-й пионерный батальон и ряд вспомогательных частей. 2-й и 3-й батальоны 102-го полка были на машинах подвезены на передовую. Это была вынужденная мера. Но советские части продолжали просачиваться и пробиваться через лес.

После обеда противнику вновь удалось вклиниться на стыке 3-го морполка и остатков 54-го СП, но, судя по немецким корпусным документам, можно сделать вывод о том, что немецкое командование разуверилось в способности 24-й ПД прорвать фронт советских войск.

20.12.41 г. в 11.45 вышло два боевых распоряжения по 54-му немецкому корпусу, по которым из состава 24-й ПД забирался 31-й пехотный полк (без 1-го батальона) и передавался в резерв корпуса для действий в интересах 132-й ПД. У дивизии забирали 744-й пионерный батальон, остатки 190-го дивизиона штурмовых орудий и 1-й дивизион «Нибельверферов». Все это передавалось 132-й и 22-й ПД. На самом деле 24-я ПД была близка к успеху, хоть и понесла тяжелые потери[716].

Вечером был издан дивизионный приказ, определяющий позиции дивизии. Основная линия проходила по долине Кара-Коба (ориентиры 252, 256, 251), далее точка в 1 км западнее х. Мекензия (ориентир 306) далее вдоль лесной дороги до Темной балки. Организационно части дивизии занимали позиции:

– правая позиция (на плато), командир – подполковник Форстер, в нее входят 102-й пехотный полк и велосипедный эскадрон.

– левая позиция, командир – подполковник Опельт (oberst-ltn. Opelt) 32-й пехотный полк и 1-й батальон 31-го полка[717]

.

Участок немецкой 132-й ПД (район Камышловского оврага)

Контратакой 778-го полка, усиленного вспомогательными подразделениями, удалось отбить высоты перед высотой 192,0, и выйти к д. Камышлы. Атаку поддерживал левофланговый батальон 287-го полка (командир ст. л-т Попов). Атака велась без поддержки артиллерии, и батальон понес огромные потери.