Первый в списке на похищение

– Что, плохая примета?

– Если хочешь, чтобы в доме у тебя вообще ничего не было, тогда можешь всю опорожненную посуду, всю до последней бутылки, выставлять – действует безотказно: вскоре у тебя даже ниток не будет, чтобы пришить пуговицу.

Настороженное, зверушечье выражение промелькнуло во взгляде Оксаны, она вытянулась свечкой и проворно смахнула бутылку со стола.

– А верно ведь. Я и раньше об этом слышала, только забыла.

– Это не самый большой грех на белом свете, – успокоил ее Высторобец.

– Я сейчас, – Оксана с пустой бутылкой метнулась на кухню.

Отсутствовала она всего ничего – несколько мгновений, но этого Высторобцу было достаточно, чтобы совершить «ченч» – свой стакан передвинуть на Оксанину сторону, а ее переместить к себе.

Оксана проворным раскрасневшимся зверьком вылетела из кухни, подхватила стакан, стоящий на ее половине.

– Ну что, не пьем, а лечимся? Не алкоголя ради, а здоровья для?

– Лечимся, – подтвердил Высторобец, поднял свой стакан и чокнулся с Оксаной.

Взгляд у той сделался заинтересованным, она не выдержала, прищурилась: выпьет клиент шампанского или не выпьет? Высторобец медленно поднес стакан ко рту, с удовольствием отпил несколько глотков, кивнул удовлетворенно – шампанское было хорошее, – потом отпил еще несколько глотков, в третий заход осушил стакан до конца, перевернул его горлом вниз и выразительно постучал пальцем по донышку.

– 3а тебя, маленькая! Как видишь, ни одной капли не осталось.

Оксана расцвела, напряженное лицо ее ослабло, она, подскочив к Высторобцу, чмокнула его в щеку:

– Спасибо тебе! – потом маленькими вкусными глотками, не отрываясь, одолела свой стакан – она пила шампанское, как водку, – затем, так же как и Высторобец, перевернула стакан дном вверх и красноречиво стукнула крашеным розовым коготком по стеклу. – А вот и я! – объявила она. – Как видишь – не отстала!

Реакция последовала буквально через несколько минут – видать, те капельки обладали немалой силой, – у Оксаны начала безвольно клониться набок голова – не держалась, падала, словно подрубленный кочан капусты, на плечо, глаза сжались в две узкие прорези – хоть спички туда засовывай, так поспешно начали они слипаться.

– Ой, что это со мной? – Оксана хихикнула с вялым смущением. – Спать хочу невероятно. Устала, наверное… Ты простишь меня, если я пару минут покемарю? А потом мы с тобой займемся… чем хочешь, тем и займемся.

– Покемарь, покемарь, – добродушно разрешил Высторобец.

Через минуту Океана сломалась совсем, уснула прямо за столом. Высторобец пожалел ее – упадет со стула, расшибется, внешность себе испортит, хотя жалеть не надо было, он уже хорошо знал, как будут развиваться события, – взял Оксану на руки и, вялую, уже слабо похрапывающую, сложившуюся безвольным комом, отнес на тахту.

Увидев на кресле плед, сдернул его, накрыл Оксану. «Спи, ты сама себя наказала…» О том, что Оксана была виновата, Высторобец не думал – да и не так это, наверное, – Оксана тоже попала в тиски обстоятельств. Высторобец хотел было уйти – в конце концов, он может снять еще одну Оксану. Проблем нет, возьмет девушку постарше, не «указницу», с машиной, с квартирой побогаче, – пока у Высторобца были деньги, он имел возможность маневрировать. Но уйти Высторобец не успел – в замочной скважине послышалось характерное железное карябанье ключа.

Вот и свидетельство того, что Оксана работает в паре с ресторанными качками… Само пожаловало, без «вызова». Да разве может она работать в одиночку? Это только Высторобец мог поверить в заявление этой девочки, которая в школе еще не успела пройти курс алгебры, рассупонился, развесил уши… Наивный человек Высторобец. Он глянул на Оксану – спит, как сурок, – пожалел, что под руками нет пустой бутылки – Оксана унесла ее на кухню, – очень пригодилась бы, но идти на кухню и искать ее там было уже поздно и Высторобец, матюкнувшись, встал в прихожей за вешалкой, на которой висел старый армейский плащ из негнущейся прорезиненной ткани, прикрылся чуть этим плащом, примерился – правой ногой он сшибал как минимум двух человек… Да и вряд ли больше станет толпиться в дверях, просто не вместится, – сшибет двоих, а там видно будет. Отер рукой вспотевшее, сделавшееся каким-то чужим лицо.

Неизвестный гость слишком долго ковырял ключом в скважине – похоже, с этой квартирой не был знаком, – делал это аккуратно, воровато, явно чего-то боясь. Высторобец успел напоследок выключить свет и, когда дверь наконец распахнулась, увидел в проеме знакомого щекастого качка-распорядителя. Только фирменный пиджачок качок с себя скинул, надел другой, песочного цвета, с оловянными пуговицами.