Первый всадник (СИ)

Приятный голос наполнял квартиру, а мой капучино остывал на платформе для чашек. Как ни странно, но эта песня будила во мне решимость. Падший ангел в тексте натолкнул на историю Люцифера и становления его дьяволом. Из чего я сделала вполне логический вывод: если существует Бог и ангелы, то существует и Мефистофель с демонами, а ад и рай своеобразные локации для каждого вида.

Я только надеялась, что мной не заинтересуется верхушка иерархии с обеих сторон. Однако вопрос с девочками оставался загадкой. И сделать я ничего не могла. Даже предупредить родителей и обезопасить их. Была лишь одна надежда, что ими они заниматься не станут. Для чего-то же скрывали свои сущности столько времени?

Неожиданно на стационарном телефоне замигала лампочка и заиграла мелодия. Я приняла вызов совершенно автоматически.

– Виктория Родионовна, к вам пришли посетители. Это ваши подругхр-ахр-а-а!

– Михаил? – в ужасе крикнула в микрофон, но ответа не было, только грохот и помехи.

Не нужно быть гением, чтобы понять: меня нашли. Необходимо было срочно уходить отсюда. Если девчонки ушатали охранника, то у них есть ключи от квартиры. Им на руку сыграло то, что Михаил их давно знает и впустил на этаж. Мой просчет, не предупредила, чем и воспользовались эти трое.

Единственным выходом отсюда в обход главного, был пожарный. Однако лестница заканчивалась в пяти метрах от земли. Но выбора не было, и пришлось сигать через лоджию на пожарку. Я перепрыгивала ступени, пропускала целые пролеты, спрыгивая как паркурщик. В юношестве этим видом уличного спорта занимался мальчик, к которому у меня были первые серьезные чувства, и я быстро увлеклась его страстью к прыжкам через препятствия и по крышам. Однако неудачное приземление и зацикленность парня на себе быстро вылечили меня от влюбленности. Перелом руки был премерзкий, как и характер мальчишки. На этом закончился мой паркур, но выучила я достаточно. Практики только не хватало. А вот прыгать все же пришлось. Времени на разблокировку и спуск лестницы не было, я уже слышала шаги позади.

На удивление, приземлилась я удачно, ничего не отбив и не сломав. Только слегка плечо поцарапала при перекате. Все же я была недоучкой. Когда вскочила на ноги, то чуть не сбила парня, который подошел мне помочь.

– Виктория? – передо мной стоял мой неудавшийся убийца и плохой водитель черного Порше.

– Я тороплюсь, в другой раз поговорим, – и я попыталась обогнуть парня.

– Луксор! Держи ее! – закричала Люба, что спускалась в районе пятого этажа. Остальные от нее не отставали.

И парень задержал, вцепившись в мое предплечье мертвой хваткой. Я опешила, переваривая случившееся, а когда поняла, что девчонки заодно с этим недоводителем, заехала блондинчику между ног без угрызений совести. Это помогло. Луксор согнулся пополам и ослабил хватку. Я легко вырвалась и понеслась в сторону стоянки, даже не оглядываясь. Без моего железного коня из этой передряги не выбраться.

Добежала я до него оперативно, завела, натянула шлем, даже не застегнув под подбородком, и выскочила со стоянки, буквально протаранив преследователей, что уже почти нагнали меня. Правда, те вовремя отскочили, что помогло мне вырваться без осложнений и умчаться по улицам города в неизвестность. Я старалась не думать, но мысли о том, что девчонки хотели убить меня с помощью Луксора, не давали покоя. А когда у них не вышло, убрали моего единственного защитника, ангела-хранителя.

Как не посмотри на эту ситуацию, а выглядит все равно паршиво.

Я ехала, лишь бы ехать. В какой-то момент замелькали знакомые здания, и я вырулила к своему универу чисто по привычке, нежели осознанно. Остановилась у главного корпуса и слезла с железного коня. В горле встал ком. Еще позавчера я спокойно ходила на консультации, готовилась защитить диплом, а теперь, как сумасшедшая, бегаю от своих лучших подруг. Регресс жизни настораживает.

– Виктория? – окликнули меня смутно знакомым голосом, – Рад, что ты в порядке. Уже поправилась?

Я растерянно повернулась к говорившему. Ко мне стремительно приближался тренер по капоэйре. И как не заметила раньше? Он был все так же приветлив, а улыбка по-прежнему завораживала. Вот только сейчас мне было не до романтики и новых знакомых, чтобы там не пели в песне.

– Все хорошо, – получилось неуверенно и как-то капризно.

Неужели начали душить слезы и жалость к себе? Только не это.

– Угу, я вижу, – нахмурился Константин, – одета явно не для байка, – и мужчина указал пальцем на мои тапочки-зайчики с длинными ушами.

Одна плюшевая голова лишилась уха, вторая вообще держалась на честном слове. Видимо, оторвалось при езде или побеге. Плечо слегка саднило и на коже выступила сукровица с капельками крови, а одежда была вся перепачкана. Я представляла собой то еще зрелище. Жалкое и убогое.

– Извините, мне пора, – и я снова села на своего самурая, собираясь стартовать. Объясняться не хотелось, да и вряд ли бы получилось.

– Так, – брюнет протянул руку между моими и повернул ключ зажигания, глуша мотор. Потом достал его и сжал в руке.