Песчаные небеса

Моментально выяснилось, что любая попытка прикрывать Мораддина являлась изначально безнадежным делом – невозможно прикрывать человека, находящегося в трех или четырех местах одновременно. Киммериец успел услышать, как снова свистнули, рассекая воздух, метательные звездочки, увидел стражников, валящихся на пол, а потом ему стало не до коротышки-полугнома. Видимо, гвардейцам до смерти надоели неизвестные, устраивающие покушение за покушением и уходящие из-под самого носа. Теперь они задались целью зарубить каждого, хоть самую малость смахивающего на преступника.

…Уже через мгновение вокруг Конана образовалась круговерть из кричащих людей, стремительно взлетающих кривых сабель, и быстротечно растущий завал из тел убитых и раненых врагов. Вообще-то, в общей свалке есть и хорошая сторона – чем больше противников, рвущихся вперед, и желающих показать собственное геройство, тем чаще они мешают сами себе, помогая обороняющимся. Северянин уже не раз попадал в подобные переделки, и прекрасно знал, что главное в таком бою – успевать следить за тем, что выделывают лезущие через головы друг друга нападающие, и не позволять слишком близко подбираться к себе – всегда может найтись какой-нибудь удачливый идиот, перед смертью поцарапающий тебя своим оружием…

Легкие туранские сабли так и не сумели пробить брешь в защите, сплетенной тяжелым и длинным мечом северянина. Когда первая волна нападавших отхлынула и туранцы, сообразив, что так просто, с наскоку, огромного и сильнющего варвара не возьмешь, Конан мельком взглянул, как дела у Мораддина. Судя по валявшимся на полу поверженным гвардейцам, старший надсмотрщик справлялся со своей задачей очень прилично. Его летучая мышка, кстати, тоже принимала участие в сражении – ничуть не испугавшись множества людей и горящих факелов, она выбралась из капюшона Мораддина, взлетела и вцепилась в физиономию одного из нападавших. Судя по раздавшимся воплям, когти и зубы у маленького крылатого негодяя были довольно острые…

Киммериец поискал взглядом коридор, о котором говорил Мораддин, и с некоторым удивлением обнаружил, что стоит шагах в пяти от входа в него. Правда, эти пять шагов следовало еще преодолеть, ибо отступившие было стражники, то ли набравшись смелости, то ли получив подкрепление, явно собирались повторить атаку.

– Эй! – рявкнул Конан, привлекая внимание Мораддина. – Пошли!

В два длинных прыжка, киммериец добрался до открытой двери, заодно свернув по дороге шею одному из особо ретивых гвардейцев, а спустя мгновение за варваром в темный коридор вылетел Мораддин. Они быстро захлопнули дверь, тотчас задрожавшую под ударами многочисленных обутых в подкованные сапоги ног, задвинули не слишком надежного вида засов и бросились по проходу

– Долго она не продержится, – на бегу сказал Конан, оглядываясь на тонкие деревянные створки. – А драка вышла неплохая, не находишь?

– Да, – коротко согласился Мораддин. – Но меня больше интересует, сколько людей может находиться во дворе…

Такое соображение Конану в голову как-то не приходило, но менять направление было поздно – обогнув поворот коридора, они выскочили прямо во двор. К счастью, выход располагался на приличном расстоянии от главных дверей дома и никто из стражников, заполнивших пространство перед дворцом, не ожидал, что отсюда появится враг. Караул, конечно, здесь поставили, но расправиться с тремя не слишком бдительными охранниками оказалось делом недолгим… Один из стражников упал, схватившись за распоротое звездочкой Мораддина горло, второго Конан попросту приложил об угол окованной тяжелой двери, а третьему одновременно досталось тяжелым кулаком киммерийца в челюсть и пяткой Мораддина под коленку. Несчастный рухнул навзничь, с размаху ударившись затылком о каменные плиты двора, и его мозги брызнули во все стороны, испачкав черные шаровары Мораддина.

Возле дома Радбуша тоже имелся сад, пусть и не столь густой, как у дворца пятитысячника, но вполне обширный, чтобы скрыть двух человек. Судя по разнесшемуся вскоре грохоту и радостному вою, дверь в коридоре наконец вышибли, и все уцелевшие после короткого, но кровопролитного боя в зальчике возле входа в сераль воины высыпали во двор, немедленно устроив суматошную неразбериху, суть которой сводилась к одному жизненно важному вопросу – куда смылись негодяи, учинившие только что настоящий разгром в рядах султанапурской гвардии?