Пещерные инстинкты в большом городе (СИ)

– Я тут прочитал про свой век: весь архитектурный энтузиазм пещерные люди тратили на создание могил.

Он шутит же? Да?

Надо его как-то заманить обратно, но по-хитрому, не напрямую.

– Тут котенок голодный. И я.

– Езжай домой, я же сказал, что сам приду.

– Тут серая машина без владельца.

– Мы поговорим, и он вернется. Ты же просила его отпустить.

Тар прервал связь, а я с недоумением покосилась на котейку.

– Я тебя возьму только на один день. Тут есть дела поважнее, чем тебя пристроить.

– Мяу! – Котенок запрыгнул ко мне на коленки и свернулся клубочком.

***

Тар переступил порог моего дома в новом образе и с вопросом:

– Как тебе?

Переход на висках, ровно выбрит «кантик». Весь такой стильный, модный и будто чужой. А еще очки. Они делали его таким современным, что оторопь брала. Добивал все контраст с мощным телом, которое совсем не вязалось со строгой оправой очков. Какое-то убойное сочетание для моей психики.

– Хорошо.

Я расстроилась, но старалась не показать этого. Пыталась разобраться в себе: что же не так?

Тар провел рукой по волосам:

– Непривычно, но удобно.

И на меня посмотрел испытующе:

– Тебе же такие стрижки нравятся?

Такие.

Но…

Может, из-за фразы про женщину из палаты напротив? Или потому, что частичка того первобытного Тара пропала?

У меня было чувство, будто меня обокрали.

Тар взял котенка на руки и поднял на уровень глаз:

– Киса, может, тебе тоже стоит подстричься? Короткая стрижка – это удобно. Грязи меньше, видимость лучше. Враг не схватит за волосы. Я хотел налысо, но потом подумал о твоей новой хозяйке. Ей вряд ли нравятся голые коленки на голове.

Котенок заверещал, извиваясь, словно дословно понял, что ему предлагали.

Я прыснула от смеха, чувствуя облегчение. Тару удобно с такой прической. Им движет расчет, а не желание покрасоваться. Вот так он мне понятен, так привычен!

Мы покормили котенка, сделали ему уютное гнездышко на диване и отхожее место в туалете. Тар так нянчился с этим Кисом, будто это ребенок, а не котенок.

– Это только на сегодня. И то только потому, что нас ждут, – предупредила я еще раз.

Тар улыбнулся, но не глазами.

– Конечно. Я помню. Дом с живыми игрушками.

– Сомневаюсь, что сами игрушки живые, но уже ничему не удивлюсь.

Я еще раз покосилась на Киса. Милое создание оказалось девочкой, строило глазки Тару и ластилось ко мне.

Кстати, пол определял пещерный. Сказал, что для некоторых ритуалов важно использовать животное определенного пола, поэтому он разбирается в таких вещах.

Я не перепроверяла. Нам с котейкой только один день жить. Я никак не могу оставить у себя живность. За ней нужен уход, внимание, а я болтаюсь, как оторванный лист, – то тут, то там. О такой хозяйке никто не мечтает, уж точно.

Мы с Таром уже закрывали дверь, когда из квартиры раздался звук разбитого стекла. Банка с овощными консервами, доставленная из родительского дома курьерской компанией, лежала по частям на полу. Киса стояла в этой жиже вся оранжево-красная и несчастная.

– Она ранена! – Тар побежал вперед.

– Это может быть овощная икра! Давай ее помоем и узнаем.

Киса стрелой метнулась за шкаф, испачкала стену, застряла где-то на середине в узкой щели и жалобно замяукала.

Мы с Таром переглянулись.

– Я отодвигаю шкаф, – сказал он.

– Я приготовлю большое полотенце.

У Кисы просто не было шансов. Мы работали слаженной командой и отправились на первое совместное купание.

Киса царапалась и забиралась на шею, не давая себя опустить, и только на руках затихала. Мы оба с Таром были исполосованы, порядком устали бороться и пытались отодрать испуганную котейку от меня.

А я же в том самом уникальном платье, помните? Аукционном, неповторимом и теперь безвозвратно испорченном когтями маленькой упрямицы.

«Платье все равно выкидывать, – подумала я. – А время идет».

– Давай я залезу с ней на руках в ванну?

Тар как-то странно крякнул, но согласился с большим энтузиазмом.

– Давай.

И даже залезть помог, поддержал и внимательно смотрел за кошкой, пока я медленно опускалась в воду, чтобы перехватить возможную атаку.

Мы набрали воды так, что мне только едва прикрыло ноги. Пришлось открывать кран и подливать еще, потому что котенок мертвой хваткой вцепился в грудь.

Платье пузырилось, уровень воды поднимался, Киса не двигалась, но истошно мяукала.

И тут Тар запел. Гортанно, на сильных гласных звуках и едва слышно – на согласных, как поют индейцы, и мы с Кисой застыли, глядя на него. Котенок даже вопить перестал.

Я словно в транс входила. Мне чудились горы, бескрайнее небо и Тар, без тени страха сидящий на краю обрыва и поющий эту песню без слов. Но я знала ее смысл, понимала на каком-то интуитивном уровне. Он пел о свободе, о друзьях, о любви, о трудностях и удаче, о мечте. Его голос отражался от кафельной плитки, но будто одновременно уходил далеко-далеко и пробирал до глубины души*.

(*очень советую. Пример голоса и песни для полного погружения: https://www.youtube.com/watch?v=CzXy_69akso)

Тар зачерпнул ладонью воду, капли потекли по пальцам на Кису, но та даже не вздрогнула. Она во все глаза смотрела на пещерного. Как и я.