Пешка (СИ)

Ступени гладкие как будто обработанные заботливой и умелой рукой каменотеса уходил вверх и тонули в темноте. В этом лабиринте бессмысленном и мало понятном для Прокса, шла череда плохо освещенных тропинок среди скал и прячущихся в темноте каменных лестниц, уходящих то в верх, то вниз. Что хотел добиться Рок от соискателей его милости? Алеш сколько не думал так и не понял. Потом он отбросил всякие мысли текущие к нему о замыслах божественных братьев и сосредоточился на подъеме. Надо просто идти и наконец выбраться из лабиринта. Только бы выбраться побыстрее. Шли они долго, словно понимались из самых глубин планеты, ни странностей, ни опасности на пути не встречалось. Здесь всегда было так. Эту закономерность Прокс уже понял. Спокойные участки были обманчивы, на них могло быть наложено наваждение, заставляя путников кружить по кругу или проходить мимо спрятанного прохода. Поэтому он использовал заклинание рассеивания, что бы вовремя заметить спрятанное очередное ответвление. Но пока их окружали только тьма и молчаливый монолит скалы. Здесь не было слышно даже стука каблуков о камень, который обязательно должен был звонко раздаваться по этой длинной и как ему даже показалось бесконечной лестнице. Но зато было время подумать, подумать о своей судьбе. Кто он в этом мире и что он делает, для чего он родился и для чего живет. Странные не привычные мысли стали посещать его. Ведь раньше их не было. Для него его жизнь была проста и понятна. Долг и цель, которую нужно достичь любой ценой. А если цена слишком высока?

Раньше и эти вопросы перед ним не возникали. Кто были те люди что прежде длинной чередой стояли с ним плечом к плечу? Только инструмент. Инструмент с помощью, которого он решал свои задачи. Сломался инструмент, взял новый. А инструмент не имеет души или своих желаний, его просто используют. И он сам был таким инструментом в чужих руках. Бездушным, пустым, но надежным. Раньше для него это была норма, так устроена жизнь, теперь что-то переминалось, переменилось в нем самом. Он сломался как инструмент, внутри стали просыпаться странные до селе не известные ему чувства. Алеш ощутил привязанность, желание защитит, оградить от опасностей и если надо умереть, но не дать беде подобраться к близкому ему существу. Он поднимался, а эти мысли наполняли, его искали ответа внутри него самого и наконец отыскали, глубоко спрятанное, можно сказать зарытое новое чувство. Способное дать ему ответ на многие вопросы и он с удивлением ощутил это новое для него состояние и оно придавало ему силы и надежду, но название ему он не знал. А если бы решился кому нибудь рассказать, то с удивлением узнал бы что оно называется… любовь.

Впереди показался просвет, значит лестница скоро закончится, свет становился все ярче и уже были видны последние гладкие ступени и большая площадка на которую падал свет, идущий из нового коридора. На площадке лежал раздробленный скелет, словно кости пропустили через большую молотилку.

Аврелия посмотрела на останки и тихо произнесла. — Это погонщик. Его загрызли кикиморы. Дальше выход из подземелья, но Курама привел сюда своих тварей. А они съели своего погонщика.

Прокс осторожно выглянул в коридор. В верху висели магические светильники, в стенах были проделаны круглые отверстия и было их много. Сам коридор был длиной метров десять, но Алеш чувствовал, что пройти его будет не просто. Сильное чувство опасности по холодило спину и мурашками рассыпалось по всему телу. Он почувствовал слабость в ногах и обреченность, к нему пришли мысли бесполезности дальнейшего пути. Руки стали опускаться, невольно подрагивая.

— Ментальная атака, отразить, развеять?

— Отразить! — Пелена спала и Алеш ощутил свободу в теле. В коридоре показались небольшие похожие на помесь собаки и кошки животные, худые с вытирающимися ребрами, с облезлой шкурой торчащей клоками. В широко разинутых пастях были видны многочисленные мелкие зубы. Они вылезали из нор прорытых в скале и молча без всякого звука собирались в стаю.