Песнь далёких земель

— Правильно думаешь.

— Вот да. Осколок Разбитого бога можно приспособить для этого?

— Этот — уже нет. Ты не сможешь его пробудить. Другие активные — вполне. Разбитый — очень универсальная вещь или же сущность. Естественно, пока не собран воедино.

— Так легко всё рассказала?

— Тебе перечислять по пальцам, сколько всего я собрала в последний раз? И это будет теперь часто. Ввиду превращения в нежить, любая информация от тебя возросла в ценности на несколько порядков ввиду редкости.

— Я это не выбирал.

— Знаешь, что-то потерял, а что-то получил. Мной руководит желание длительного сотрудничества.

— Да уж… — он снова вздохнул и начал осматривать ткань и металлические украшения, элементы одежды, которые остались от царей гробниц. Это уже не надеть нормально. Но быть голыми костями как-то… Неловко? Именно поэтому он начал наматывать на себя это тряпьё. Конечно, по прежнему видно, что он какой-то странный, особенно ниже грудной клетки. Ткань просто болтается. Шея же прикрыта импровизированным шарфом, а череп — капюшоном.

— Любопытно, что ты нарядился.

— Мне некомфортно, — пояснил лич, после чего пошёл на выход.

— И какие твои дальнейшие действия?

— Вспоминается, как я не хотел ничего рассказывать, когда ты впервые меня спросила, — с некой иронией сказал парень. — Найти Эмилию и попытаться поговорить с ней. Мне нужна её помощь. А дальше — отправляюсь в горы Кселанта. Разбитый бог звал меня и просил собрать его. Думаю, он как раз там, раз показывал образы.

— Это решение имеет логику. Есть, конечно, и другие, более близкие пути, но этот тоже ничего. Буду пристально наблюдать за тобой.

— Я не буду возражать.

— Это приятно слышать.

Выйдя из подземелья, Азек пошёл по тому же пути и поднял маску ворона, которую оставил при пробуждении. Он надел её и она сама прицепилась к лицу, при этом окутав шею и остальной череп чёрной дымкой. Да и в глазах лишь тьма, внутри которой загорелись золотистые огоньки, напоминающие зрачки. Но они состоят из очень тонких золотистых нитей и такого же сияния, подобно образу магии хозяина.

Мёртвый маг вышел из города и поднялся на вершину первой же дюны, после чего обернулся и посмотрел на руины. Это место ему уже не забыть. Но, к счастью, оно больше никому не навредит. Цари гробниц остались на страницах истории, а их падение оказалось слишком позорным. Сами потеряли возможность пользоваться силой, ради которой так долго существовали. Впрочем, личу это не грозит. Его история закончится после того, как Айрис придёт в себя. Да, теперь можно забыть о своих эгоистических желаниях. Судьба? Её нет. Суровая реальность убила человека, но не дала ему уйти, пока не завершит начатое. Как же этот мир ущербен…

День и ночь. День и ночь шёл скелет. Плоти нет, как и усталости. Но спустя пару суток всё стало словно во сне. Все огни, кроме белого в груди угасли. Лич стал похожим на самого обычного скелета и идёт не совсем осознанно. Просто на автоматизме, особо не задумываясь поднимается на высокие дюны и спускается с них раз за разом. Подъём стал совсем не сложным, а от спуска нет того облегчения, что раньше. Всё стало каким-то… Однообразным? Нет усталости, нет боли, нет жажды, нет голода. Но вместе с этим нет ощущения окружения. Это странно. Лич осознаёт, что происходит с ним, он осознаёт, что песок проходит между костей стопы и она полностью тонет в нём, но не ощущает.

Азек думал, что ему ещё идти недели, но пустыня внезапно закончилась. Она начала переходить в саванну, а вдалеке виднеются деревья. Хотя… Это не удивительно. Скелет же шёл сутками напролёт, не зная усталости, да ещё и в быстром темпе. Но всё равно странно. От увиденного он снова загорелся призрачным пламенем, в а глазах вспыхнули всё те же два огонька, а благодаря маске — два золотистых зрачка.

Но краткое мгновение удивления быстро прошло. Лич понимает, что это не всё. Нужно найти кого-то и спросить дорогу. Правда, никто добровольно не будет разговаривать со скелетом. Это весьма… Неприятно. Придётся действовать более жёстко. Теперь, когда на собственную репутацию плевать, важна лишь задача. Нужно снять проклятие с Айрис.

Мертвец сбился со счёта дней и ночей. Они проходят как-то сами по себе, словно во сне. Да и может вспомнить лишь некоторые фрагменты. Хотя… Будто будучи живым он бы запомнил всё. Но всё равно факт того, что парень теперь нежить, сильно давит на него. И некому выговориться. Из Обскурус в таких вопросах плохой собеседник. Вот и приходится держать всё в себе, всё дальше уходя от реальности.

Стрела, пронзившая грудь и застрявшая в ней же, вернула Азека в чувства. Он остановился, изрядно удивившись такому раскладу. Призрачное пламя вспыхнуло вокруг его костей и в глазах загорились зрачки. Скелет достал стрелу и посмотрел на неё, после чего перевёл взгляд в сторону, с которой она прилетела. А там стоят пять полукровок, один из которых с луком. Это его стрела.