Песнь для Близнецов

Вокруг что-то бухало, ревело и клокотало, горло саднило от дыма, но Гринер не обращал на это внимание. Он запер Кендрика в своем сне, а теперь ему предстояло его уничтожить, навсегда. Он порылся за пазухой, зажал камень в кулаке и, подняв руку, с силой сжал пальцы. Из-под них хлынул свет, болезненно яркий. Розовые лучи падали на Кендрика, и плоть его поплыла, открывая истинную суть – прозрачный камень, но не цельный, а словно расколотый гранями внутри, или собранный из множества кристаллов поменьше. Множество граней, отражая свет, сверкали так резко, что Гринеру захотелось отвернуться, чтобы не ослепнуть, но он не мог. С воплем боли, но так и не выпустив камень из обожженных пальцев, он ударил в грудь хрустального тела, в самый его центр, добавив всю свою силу, всю ярость, надежду и веру.

Хрустальная фигура перед ним запылала. Сначала розовым, потом красным, потом багровым… а затем вспыхнула белым пламенем – и погасла.

Гринер, все еще стоя на коленях у тела, раскрыл окровавленную ладонь и ссыпал на землю осколки кристалла. Посмотрел на лежащего перед ним мужчину и, заметив, как затрепетали его веки, сказал:

– Привет, Дориан.

Уэйн исцелял уже без обезболивания – берег силы. Пока Башня потеряла всего троих, насколько он видел: двух учеников и Джофри, Белого. Он не успел отбежать, и какая-то тварь оторвала ему голову. Уэйн присел на корточки рядом с Дерни – тот прижимал к груди окровавленную руку. Белый положил ладонь на рану, и спросил:

– Как успехи?

– Их будто становится только больше, – выдохнул Дерни и ахнул, когда токи магии заструились в руке. – Так не бывает, Уэйн…

– Боюсь, бывает. Случилось худшее… – Белый устало сел на землю. – Наша магия… рвет ослабленную реальность. – Он понял это только что, до того все мысли его были – «бежать и лечить», и снова бежать. – Проколы не остановить.

Маги посмотрели друг другу в глаза. Они знали, что погибнут, но также и знали, что не уйдут отсюда, даже если есть хоть малый шанс выжить. Просто не имеют права.

– Думаю, сейчас Башня сплоченнее, чем когда либо, – горько усмехнулся Уэйн. – Вставай, нам надо…

Откуда-то сбоку в клубах дыма и синей вспышке возник Дерек.

– Собираемся и улепетываем на холм! – закричал он. – Драконий огонь! Драконий огонь!

«Ну конечно, Тео… – в глубине души Уэйна засветилась надежда. – Она превратится и выжжет основную часть тварей, мы добьем остальных…»

Он вскочил и отправил мысленный приказ остальным магам. Когда подбежал Дерек, Белый понял, чего маг так орал. Приложил руки к его ушам и поморщился, когда Дерек выдал долгое ругательство.

– Спасибо, – выдохнул маг. Он приподнял Дерни, поддерживая его за пояс.

«Я справлюсь, – передал Дерек Белому. – Позаботься об остальных раненых».

Тут их ощутимо тряхнуло. Оба Черных вновь свалились в грязь.

– Что за… – начал Дерек, но замолчал. Уэйн, почувствовав Прокол, повернулся в ту сторону и увидел огромную трещину, почти в рост человека.

– Но Тео… – Черный снова поднялся на ноги.

– Взлетит, – резко оборвал его Уэйн. – И выжжет тут все к демонам. Пробивай Дверь!

Гринер подал руку Дориану, тот ухватился за нее и с трудом поднялся.

– Тело словно каменное… – ошарашено произнес он. – Но… это тело. Когда ты попросил меня уговорить Шезару отдать кристалл… я мог только надеяться, что все получится.

– Я многому научился у хакаси, – улыбнулся Гринер.

Король, шатаясь, шагнул к нему и крепко обнял. Даже слишком крепко.

– Эй, полегче, ты теперь из кристалла. Ну, внутри. – Гринер похлопал Дориана по плечу. – Хотя сверху – обычная плоть. Будешь ходить, говорить… Но спать, есть, пить и… остальное тебе уже не нужно.

– Как я могу… Спасибо.

Лицо Дориана странно дернулось. Гринер догадался, что друг плачет, только без слез.

– Все потом… – Юноша открыл портал во дворец, в спальню короля. – Она ждет тебя.

– Но… что здесь происходит?

– Да иди уже… поцелуй жену. А потом я вернусь и все объясню.

Гринер почти что вытолкал Дориана в портал, закрыл его за ним и огляделся. Насчет «вернусь» он покривил душой. Взгляду открылась картина, мгновенно разрушившая все надежды на то, что существует какое-нибудь «потом». У Гринера все словно замерзло внутри. Равнины напоминали поле боя – как тогда, в декабре. Но не было ни армий, ни грохота копыт – стояла гнетущая тишина, лишь временами разрываемая криками тварей. Но это для человеческого зрения, а вот для магического…

Гринер видел, что пространство вокруг дрожит, как паутина, в которую влетела муха. Повсюду открывались Проколы, реальность трескалась и изливала Ничто в этот мир. Силовые линии, изрядно истощенные магами, тускло сияли, а боевые заклинания вспыхивали, как кометы.

«Она не выдержит… – Гринер, вспомнив слова Кендрика, чуть не задохнулся. – Прорвется, в самом слабом месте, огромный Прокол…».

Тут у него в голове раздался мысленный приказ Уэйна – отходить на холм, дракон сожжет равнины и все, что на них будет находиться. Гринер неуверенно обернулся, глядя на возвышенность, где всего несколько месяцев назад он смотрел на бой… А как же…