Песнь меча

– Он знает, что я его одолел? – спросил Пирлиг, глядя в темные глаза Зигфрида.

– За него говорю я, – ответил Эрик. – Ты выиграл бой, священник, и ты свободен.

– Сперва я должен передать свое послание, – заявил Пирлиг.

Кровь капала с руки Зигфрида, он все еще не спускал глаз с валлийца.

– Мы привезли от короля Этельстана следующее послание, – проговорил Пирлиг, подразумевая Гутрума. – Ты должен оставить Лунден. Он не входит в ту часть земли, которую Альфред отдал под правление датчан. Ты понимаешь это?

Он снова дернул Вздохом Змея, хотя Зигфрид промолчал.

– А теперь мне нужны лошади, – продолжал Пирлиг. – И нужно, чтобы господин Утред и его люди были нашими сопровождающими, когда мы покинем Лунден. Договорились?

Эрик посмотрел на меня, и я кивнул в знак согласия.

– Договорились, – сказал Эрик Пирлигу.

Я взял у Пирлига Вздох Змея.

Эрик держал раненую руку брата. На мгновение я подумал, что Зигфрид сейчас бросится на оставшегося невредимым валлийца, но Эрик сумел повернуть брата в другую сторону.

Привели лошадей. Люди на арене были молчаливыми, полными негодования. Они видели унижение своего вождя и не понимали, почему Пирлигу дозволяют уехать вместе с другими посланниками, но смирились с решением Эрика.

– Мой брат – упрямый человек, – сказал мне Эрик.

Он отвел меня в сторону, пока седлали лошадей.

– Похоже, священник все-таки умеет сражаться, – извиняющимся тоном проговорил я.

Эрик нахмурился – не в гневе, а в замешательстве.

– Меня интересует их бог, – признался он.

Он наблюдал за братом, которому сейчас перевязывали раны.

– Похоже, их бог могуч, – продолжал Эрик.

Я вложил в ножны Вздох Змея, и Эрик увидел на его рукояти серебряный крест.

– Ты, наверное, тоже так думаешь?

– Этот крест мне подарили, – сказал я. – Подарила женщина. Хорошая женщина. Моя любовница. А потом христианский бог завладел ею, и теперь она больше не любит мужчин.

Эрик протянул руку и нерешительно прикоснулся к кресту.

– Ты не думаешь, что он придает силу клинку? – спросил он.

– Воспоминание о ее любви может придать ему силу, – ответил я, – но настоящая сила идет отсюда.

Я прикоснулся к своему амулету в виде молота Тора.

– Я боюсь их бога, – сказал Эрик.

– Он суровый и недобрый, – заявил я. – Он – бог, который любит создавать законы.

– Законы?

– Тебе не позволяется возжелать жены ближнего своего.

Эрик засмеялся, услышав это, но потом понял, что я говорю серьезно.

– Правда? – недоверчиво переспросил он.

– Священник! – окликнул я Пирлига. – Твой бог позволяет мужчинам желать соседских жен?[4]

– Позволяет, господин, – робко ответил Пирлиг, словно боялся меня. – Позволяет, но не одобряет.

– И он составил насчет этого закон?

– Да, господин, составил. И составил еще один, который гласит, что ты не должен желать вола соседа своего.

– Вот видишь, – сказал я Эрику. – Ты не можешь возжелать даже вола, если ты христианин.

– Странно, – задумчиво проговорил тот.

Он смотрел на посланников Гутрума, которые едва не лишились голов.

– Ты не возражаешь против того, чтобы стать их сопровождающим?

– Нет.

– Может, и неплохо, что они будут жить, – тихо сказал Эрик. – Зачем давать Гутруму повод на нас напасть?

– Он не нападет, – уверенно отозвался я, – убьешь ты их или нет.

– Вероятно, – согласился Эрик, – но мы договорились, что, если священник победит, они все останутся жить, поэтому пусть живут. Ты уверен, что не против их проводить?

– Конечно не против, – ответил я.

– Тогда возвращайся, – тепло сказал Эрик. – Ты нам нужен.

– Тебе нужен Рагнар, – поправил я.

– Верно, – признался он и улыбнулся. – Присмотри за тем, чтобы эти люди целыми и невредимыми выехали из города, а потом возвращайся.

– Сперва мне нужно съездить за женой и детьми, – сказал я.

– Да, – ответил он и снова улыбнулся. – Тут тебе повезло. Но ты вернешься?

– Так велел мне Бьорн Мертвец, – сказал я, тщательно избегая прямого ответа.

– Да, велел.

Эрик обнял меня.

– Ты нам нужен, – повторил он. – Вместе мы завоюем весь этот остров.

И мы уехали, проследовали по улицам города, выехали через западные ворота, известные как Ворота Лудда, а потом двинулись к броду через реку Флеот.

Ситрик ехал, склонившись над лукой седла, все еще страдая от ударов, полученных от Зигфрида.

Когда брод остался позади, я оглянулся, ожидая, что Зигфрид отменит приказ брата и пошлет за нами погоню. Но никто не появился. Мы проскакали по болотистой земле и въехали по небольшому склону в город саксов.

Я не остался на дороге, ведущей на запад; вместо этого я повернул к пристани, у которой была пришвартована дюжина судов. То были речные суда, торговавшие с Уэссексом и Мерсией. Немногие капитаны имели желание преодолеть опасную брешь в разрушенном мосту, который римляне перебросили через Темез, поэтому стоявшие тут суда были небольшие, гребные, и все они платили мне пошлину у Коккхэма. Все капитаны знали меня, потому что имели со мной дело каждый раз, когда пускались в плавание.

Мы проложили себе путь мимо костров через груды товаров, через толпы рабов, разгружавших суда.