Песнь одиноких китов на частоте 52 Гц

Я, старательно улыбаясь, чтобы не напугать ребенка, думала, какая же я дура. Все-таки решила притащить котенка с улицы. Нет, не так. Это совсем не так! Хотя… дело ведь не только в моих добрых намерениях?

– Давай вместе[8]. Я замерзла до смерти.

Я стала раздеваться перед замершей у двери девочкой. Засунув футболку и джинсы, с которых капала вода, в стиральную машинку, я, в одном белье, повернулась к девочке, и она сглотнула. Ее взгляд был направлен на мой живот. Она не могла оторвать глаз от еще свежего шрама сантиметров на пять выше пупка. Я ткнула в шрам пальцем и хохотнула:

– Это меня ткнули ножом. Вжик.

Вообще-то, размахивала лезвием и грозилась убить человека я сама. Но нож не оставил на нем ни царапины, а воткнулся в меня.

– Что ж, было дело… Неважно, давай в ванну.

Девочка была чуть ниже меня ростом. Когда я приблизилась к ней, в нос ударила вонь от тела и засаленных волос.

– Такое миленькое личико – будет просто преступлением не поухаживать за ним.

Залезем вместе в ванну – отмою ее как следует, думала я. Стоило мне взяться за полы одежды, как девочка увильнула, пытаясь сопротивляться, однако я быстро поняла, что это она не в полную силу – видимо, боялась потревожить мой шрам. Я силой содрала с нее футболку и замерла.

По худющему телу с торчащими ребрами были, словно узор, рассыпаны синяки. Ребенок сжался, пытаясь закрыть следы, и потому стала видна спина, тоже вся покрытая синяками.

Мне и тогда показалось, что в пройме рукава я увидела синяк, – значит, я не ошиблась. И все равно – так много?! Столько не может появиться от одного-двух избиений. Передо мной было тело, которое постоянно испытывает боль.

– Тебя бьют, да? – не удержавшись, спросила и тут же пожалела об этом. Разве можно так в лоб спрашивать? Ожидаемо ребенок тут же изменился в лице, открыл дверь и попытался убежать. Я услышала звук резко открываемой и закрываемой раздвижной двери в прихожей, бросилась следом и внезапно вспомнила, что стою в одном белье, так что только чертыхнулась. Хотела бросить на пол вещи, которые держала в руках, но поняла, что это чужая футболка. Я так и не выпустила ее. Ткань страшно воняла, и, глядя на нее, я лишь пробормотала:

– Это еще и мальчик.

Тонкое костлявое тело принадлежало мальчишке. Меня сбили с толку красивое личико и длинные волосы. Я совсем забыла, насколько бываю ненаблюдательна.

И все же – запущенный внешний вид и эти синяки. Ребенок явно подвергается жестокому обращению. Что же делать? Нужно ли сообщать о таком? Я размышляла, рассматривая одежду в своих руках, еще хранящую тепло тела. Ведь кучу детей спасли благодаря вмешательству полиции. Но я знаю и о случаях, когда после такого детям становилось еще хуже. К тому же у меня не было никакой информации о мальчике.

Снова зашелестел дождь. Что теперь будет, спрашивала я себя, уставившись на одежду в своих руках.

Глава вторая

Голос, растворяющийся в ночном небе

В половине седьмого утра недалеко от моего дома группа людей, похоже, делала зарядку под радио. Ветер доносил какой-то шум и знакомую мелодию. Несколько дней я просыпалась под эти звуки, а потом вдруг решила сходить и посмотреть, что это за люди и где собираются.

Я вышла в футболке и шортах, потянулась как следует и глубоко вдохнула утреннюю прохладу прибрежного города. В небе надо мной пока не было ни облачка, с моря дул ласковый ветерок, прозрачная голубизна раскинулась во все стороны. Наверное, опять будет жарко.

Прислушиваясь, я зашагала в сторону, откуда доносились звуки. Спустилась примерно до середины холма, свернула на боковую улочку и вышла к зданию, перед которым была площадь. Я-то думала, что уже все вокруг обошла, но про это место до сих пор не знала. Наверное, это какое-то место для общественных собраний. В центре площади занимались зарядкой дети и старики. Присмотревшись, я поняла, что стариков больше, хотя и детей оказалось не так мало, как я ожидала. Были и малыши, которые пришли вместе с мамами, и дети повыше ростом – наверное, семи-восьмиклассники.

Среди детей того мальчика не было. А я почему-то надеялась – вдруг…

– Вам чего? – один из стариков заметил меня и подошел ближе. Это был дед с тщательно приглаженными седыми волосами и абсолютно прямой спиной. Возраст стариков я определяю плохо, но, судя по пигментным пятнам на коже и морщинам, ему должно было быть около семидесяти. На шее у него висела карточка с надписью «Председатель клуба бодрых старичков». Дед оглядел меня и понимающе кивнул:

– А-а, это вы та барышня, что переехала в дом наверху? Как вас зовут?

– Меня зовут Мисима. Приятно познакомиться.

Я поклонилась, и дед указал на болтавшуюся у него на груди карточку.

– А я – Синаги, председательствую в местном «Клубе старичков». Сейчас каникулы, так что мы каждое утро делаем вместе с ребятишками утреннюю зарядку. Присоединяйтесь.