Песнь шаира или хроники Ахдада

Хворали жители Ахдада. Богатые - бедные, ремесленники - чиновники, мусульмане - неверные. Болели давно - скоро месяц будет, как первый несчастный свалился в лихорадке. Лихорадка продолжалась три дня и три ночи. Ни старания лекарей, ни молитвы родственников не облегчали состояния больного. На четвертое утро он... исчезал. Больной. Оставляя лишь пропитанные потом одежды. Ни дежурившие у ложа родственники, ни стражники, которых позже начал приставлять Шамс ад-Дин не помогали делу, как и не проливали свет на поистине небывалое действо. Больной исчезал, а на утро ни те, ни другие не могли рассказать, что случилось ночью. Шамс ад-Дин даже казнил пару человек - помогло слабо. Колдовство, не иначе колдовство творилось под небом Ахдада. О Аллах, на все воля твоя, но зачем ты желаешь такое! Плач, стон и проклятия ширились небом Ахдада. Плакали родственники пропавших. Если больные живы - где они? Почему не подадут весть? Если мертвы - где тело? Тело, которое необходимо похоронить, соблюдая обряды и церемонии.

Страх, страх овладевал сердцами и умами живых. Пока живых, ибо на все воля Аллаха, и неизвестно на кого падет выбор в следующую ночь.

- Даю тебе срок до конца месяца, славного лунного месяца раджаба. Если в первый день шаабана ты не предоставишь мне средство лечения болезни, клянусь всем, что свято, Абу-ль-Хасан, я повешу тебя, тебя и твоих близких. Народ должен видеть - султан помнит и заботится о них.

2.

Начало рассказа второго узника

Дело случилось в окрестностях города Ахдада, в котором правит славный делами предков и своими собственными славный султан Шамс ад-Дин Мухаммад.

Случилось в один из дней, что Халифа-рыбак по своему обыкновению пришел на берег реки и кинул в реку сеть, и потянул, и сеть поднялась пустая. И тогда он забросил ее во второй раз, и она опять поднялась пустая. И Халифа сказал про себя: "В этом месте нет рыбы!" И перешел на другое место и закинул там сеть, и она поднялась пустая, и тогда он перешел в другое место и переходил с утра до обеда, но не поймал даже маленькой рыбешки.

"Чудеса! - воскликнул он. - Рыба что ли в реке вышла, или этому другая причина?"

Надо сказать, неподалеку от города находился пруд - странный пруд - злые языки чесали, а добрые цокали им вслед, в каждую четырнадцатую ночь месяца на том пруду собираются дэвы и ифриты, и гули, и устраивают пляски и ловлю рыбы - вот почему никто из рыбаков не промышлял в том пруду. И назывался он - Пруд Дэвов.

"Пойду к Пруду Дэвов, - решил Халифа-рыбак, - до четырнадцатой ночи еще далеко, может быть там удача будет на моей стороне".

И только он это подумал, как приблизился к нему магрибинец, ехавший на муле. И был он одет в великолепную одежду, а на спине мула лежал вышитый мешок, и все на муле было вышито. И магрибинец сошел со спины мула и сказал:

- Мир тебе, о Халифа сын Халифы.

И Халифа, удивленный, что тот знает его, в то время, как сам Халифа видел магрибинца впервые, ответил:

- И тебе мир, о господин мой, хаджи. Но ответь мне, как так получилось, что ты знаешь меня, в то время как я вижу тебя впервые?

И магрибинец ответил:

- Я прибыл в ваш город из дальних стран. И первым делом я пришел на рынок и поинтересовался, кто в вашем городе самый удачливый и умелый рыбак, и самый честный, и - самое главное - умный. И все в один голос указали на тебя.

- Что ж, в этом есть правда, - Халифа нашел объяснение достаточным. - Особенно, что касается последнего - ума мне не занимать. Впрочем, ты еще не упомянул мою скромность.

- Конечно! - всплеснул руками магрибинец, - оправданьем мне служит то, что твоя скромность, поднимающаяся выше полумесяца самого высокого минарета Ахдада, заслуживает отдельного упоминания.

- Ну так уж... - Халифа потупил очи и копнул сандалией песок. - А не рассказывали ли тебе историю, которая приключилась между мной и султаном нашего города Шамс ад-Дином Мухаммадом не так давно - десять весен назад...

- Я уверен, - перебил Халифу магрибинец, - история твоя достойна упоминания в самом высоком собрании, и будь она даже написана иглами в уголках глаза, она послужила бы назиданием для поучающихся. Однако, Халифа-мудрый, а с этого момента позволь называть тебя так.

Важным кивком головы, магрибинец получил разрешение.

- У меня есть к тебе просьба, и если ты меня послушаешься, ты получишь большие блага и станешь по этой причине моим другом и исполнителем моих желаний.

- Ну я, конечно, не джин, чтобы исполнять желания, но ты можешь сказать, что у тебя на уме, а я стану слушать, не перебивая.

- Дошло до меня, где-то неподалеку имеется небольшой пруд, называемый Пруд Дэвов.

- Твои уши не обманули тебя, хаджи, - Халифа, польщенный словами о себе, каждое из которых было словом правды, продолжал важно кивать. - Такой пруд есть, и я как раз направляюсь к нему.