Песнь златовласой сирены

Мне удалось пробраться в свою комнатку на первом этаже незамеченной. В тазике я ополоснулась холодной водой и надела на себя рубашку и платье. Натянула чулки и сапоги. Пусть сейчас ранняя осень, но скоро похолодает и они мне нужнее. Я растерянно смотрела, раздумывая, что с собой взять. Не так уж и много вещей я имела. Взяла несколько листов бумаги и палочку для писания. Мне её подарил учитель, что учил меня читать и писать. Однажды зимовал у нас старик. Дядя оставил его с условием, чтобы тот научил меня грамоте. Все в деревне считали это блажью, но дядя спокойно перенёс насмешки по этому поводу.

«Не хочу больше думать о нём!», — одёрнула себя.

На плечи накинула шерстяной плащ. На кровати лежал ребек. Видно Салли принесла его из зала. Я не притронулась к инструменту и пальцем. Это не то, что стоит брать с собой в дорогу, к тому же без голоса я больше не смогу себе аккомпанировать.

Сердце отозвалось болью при мысли об утерянном. Но я лучше буду молчать всю свою жизнь, чем вернусь в комнату наверху. Окинув напоследок взглядом место, где росла и взрослела, не оглядываясь вышла, решив по пути зайти на кухню. Надо бы взять с собой поесть и наполнить флягу водой. Денег у меня не было, но это не пугало. Вообще, после сегодняшнего меня уже мало что могло испугать.

Незримой тенью проскользнула на кухню, и уверенно прошла к месту, где хранился хлеб. В предусмотрительно захваченную котомку помимо него положила сыр и мясо. Свечу не зажигала, не желая привлекать внимания. Я и так ориентировалась здесь с закрытыми глазами.

— Лори?! — услышала я и подскочила на месте, когда с этим тихим возгласом кто-то зажёг свет. Оглянувшись, я увидела дядю. Он сидел за столом с кружкой чего-то забористого. Волосы были всклокочены. Похоже, он так и уснул сидя здесь.

Несмотря на внезапное пробуждение, он окинул мою фигуру в плаще внимательным взглядом и всё понял.

— Тебе удалось сбежать? — с надеждой спросил он. — Молодец! Беги в Заречье и попроси там помощи у господина Витана. Он много раз просил твоей руки, но я говорил, что ты ещё молода. Он тебя спрячет и не выдаст. Глядишь, этот маг и уедет.

Затем заметил мои припухшие от слёз глаза и его плечи поникли.

— Прости меня, девочка, — глухо произнёс он. — Лучше ты будешь жива, чем тебя растерзают умертвия.

С этим утверждением я могла бы поспорить. Я бы многое могла сказать, но мне оставалось лишь крепче сжать зубы.

— Подожди, — вскинулся он. Полез в карман и на стол упал кошелёк, что ему дал маг. — Возьми деньги в дорогу, они тебе пригодятся.

Мне хотелось плюнуть ему в лицо, или бросить монеты. Прежняя я наверное так бы и поступила, оскорбившись и пойдя на принцип, но я сегодняшняя… молча подошла и взяла деньги. И плевать на то, что они жгли мне руки, и казалось, что от них пахнет кровью. Я хотела уже развернуться и выйти, но он опять задержал меня. Резво поднявшись, он кинулся в правый угол кухни и стал на колени, поднимая половицу. Я и не знала, что там у нас тайник.

Когда он вернулся, то в руках у него была грязная тряпица. Под моим недоумевающим взглядом он её развернул, и в свете свечи блеснуло женское золотое кольцо с большим кровавым камнем. Я ничего не могла понять. Зачем он мне его протягивает?! Даже покачала головой, сделав шаг назад.

— Возьми! — настаивал он. — Это кольцо твоей матери. Она просила отдать тебе его, если не вернётся до этого времени, в день твоего восемнадцатилетия, или когда ты станешь женщиной. — При последних словах он смешался.

У меня в голове не укладывалось как его сестра и моя мать, могла быть обладательницей такого дорогого кольца?! И что значит ‘если не вернётся?!’. Он же всегда говорил, что моя мать умерла, и не хотел обсуждать эту тему.

— Пусть оденет его на левую руку, на указательный палец. Для всех оно станет невидимым. Когда придёт время заявить о себе, пусть переместит его на правую, и тогда оно станет зримым. — Закрыв глаза, повторил он заученные слова.

Ничего не понимая, я всё же взяла кольцо и выполнила требуемое. Кольцо легко оделось на палец и чуть сжалось, подгоняя себя под размер моего пальца.

‘А кольцо то магическое!’, - дошло до меня, когда после этого оно исчезло на моих глазах. И пусть для зрения оно было совершенно невидимым, но я чувствовала его присутствие на пальце.

На прощание дядя хотел меня обнять, но я отшатнулась, и его руки бессильно упали вдоль тела.

— Надеюсь, ты сможешь меня простить, — прошептал он мне вслед, и я ушла не оглядываясь.

Пусть я и понимала, что мне надо как можно быстрее уходить, но не могла этого сделать, не увидев напоследок ещё одного человека. Я шла привычной тропинкой, по которой ходила тысячи раз. Была глубокая ночь и всё селение спало. От земли поднимался туман, и в воздухе стояла гарь от костров, где жгли останки умертвий, некоторые ещё дымили. Проскользнув под окно знакомого дома, я тихонько постучала. Пришлось повторить, прежде чем внутри послышались шаги.

Иланий выглянул в окно, а потом через минуту вышел из дома. Мы молчали, пока не отошли немного в сторону.