Песня в облаках. Том 2

В дверях показался взъерошенный рыжий парень. Тот, что спас ей жизнь.

— Джервис, — промямлила девушка, глядя, как он встревоженно на неё смотрит. Высокий, с сильными руками и широкой грудью. Принцессе было стыдно признаться в этом, но она была рада, что он вошёл. Меньше всего ей хотелось сейчас оставаться одной. — Извини. Я, наверное, всех перебудила.

Джервис полностью зашёл в комнату, и закрыл за собой дверь. Боги, если бы кто-то из её советников, родственников или даже слуг увидели такое, ей пришлось бы выслушивать лекции ещё долгие месяцы. Он был не просто ниже её по положению — нет, они были из разных миров, и даже за разговор с ней, его могли казнить.

Вот только рядом с принцессой теперь не было ни одного человека, который мог бы прочесть ей лекцию. Последнего, кто был на такое способен, она убила своими руками.

— Я проснулся уже какое-то время назад, — Джервис почесал растрёпанные волосы. На нём была чистая серая рубашка, застёгнутая лишь на несколько пуговиц, и коричневые штаны, из-под которых торчала пропитанная кровью повязка, закрывающая рану. — Судя по всему, кроме нас в доме на ночь никто не остался. Я видел несколько комнат дальше по коридору, но не похоже, что в них ночевали люди.

— Вчера, я почти сразу заснула, — пробормотала Энжи. Горло всё ещё тянуло из-за крика. — Я слышала чьи-то шаги рядом, но никого не видела.

— Помнишь, как Брэк и Вель разместили нас здесь?

Энжи увидела, как он взволновано смотрит на неё, и слегка смутилась. Затем покачала головой. Всё было как в тумане и, казалось, что вчерашний день случился многие месяцы назад. Лишь образ Байрона не выходил у Энжи из головы. Кровь — липкая, пристающая к ладоням и голым ступням. Тяжесть мушкета, привкус пороха на языке.

Девушка поморщилась, отгоняя ужасные воспоминания.

— Может быть, наши соседи ушли на работу? — Пожал плечами Джервис, ничего не заметив. — Я спал как убитый, а сейчас, похоже, перевалило за полдень.

— Ты вчера видел кого-то?

Джервис задумчиво поднял голову к потолку.

— Когда нас привели — Брэк и Вель о чём-то спорили. Похоже, он просил её остаться, а она не захотела. Из наших окон видно ворота, и я заметил, как Вель, накинув на голову плащ, вышла из лагеря.

«Бросила нас», почему-то подумала Энжи, и почувствовала обиду, хоть и знала, что не может винить за это темноволосую спасительницу. Похоже, принцессе пора было отвыкать от верной стражи, готовой отдать за неё жизнь. И от того, что она принцесса.

— Нас оставили одних здесь? — спросила наконец Энжи. — Даже без охраны?

— Охрана есть у ворот, — пожал плечами парень, который, похоже, даже не задумывался, об этом. — После того, как Вель и Брэк ушли, какой-то мальчуган перевязал мне рану. К вам тоже отправили молодую девочку — она помогла вам смыть с себя кровь и переодеться.

Энжи удивлённо выпрямилась, сидя на диване. Джервис тут же смущённо отвернулся, уставившись куда-то в окно. Принцесса осмотрела себя и обнаружила, что одета в просторную ночную рубашку.

— Не подашь мне…

Джервис бросил на неё быстрый взгляд и залился краской. Сама не зная почему, Энжи натянула одеяло выше, лишь помедлив мгновение. В его взгляде было что-то волнующее и совершенно неприличное. Что-то, чего принцесса никогда не испытывала, и, более того, никогда не желала испытать. И, как и каждый раз до этого, взгляд его был совершенно искренним, будто бы юноша вообще не умел скрывать свои чувства, от чего будоражил лишь сильнее.

— Одежда, Джервис, — напомнила принцесса, и парень, по-прежнему стараясь не смотреть в её сторону, протянул ей чистые вещи, аккуратно сложенные на краю кровати. Её старая одежда висела на спинке стула и выглядела ужасно. Рубашка была порвана и вымазана в грязи, на штанах виднелись следы крови, а обуви не было вовсе.

Вещи, которые подал Джервис — рубашка на пуговицах и просторные штаны, как у самого механика — были серо коричневого цвета и, похоже, были велики ей на несколько размеров. Однако на них хотя бы не было подсохших кровавых разводов, напоминающих о том, что она убийца.

— М-да, — вздохнула принцесса. — Видок будет не королевским. Хотя, быть может, пора уже привыкнуть.

— Вы… — Джервис замялся, продолжая упорно смотреть в другую сторону. В этот раз он старательно изучал потрескавшуюся штукатурку на стене. — Вы очень… эм… Ваше одежда хорошо смотрелась вчера, когда я… То есть, я уверен, и новые вещи будут прекрасны на вас…

Энжи улыбнулась уголками губ, и, к своему стыду, почувствовала, что краснеет. Одним богам известно, сколько комплиментов ей довелось выслушать за свою жизнь, но, почему-то, этот был приятнее многих других. Ей нравилось волнение парня, нравилось смотреть, как он нервничает, нравилось, как он мельком косится в её сторону. Нравилось то, насколько это было неприлично, и от того честно.