Песочница

Иисус (смеясь, принимает еду от санитарки). Ты эту антиисламскую пропаганду брось… Ничего во мне нет такого особенного. Ем, как все, да и настроение у меня обычное…

Магомед. Почему жестокость так укоренилась в этом мире? Ведь в Коране же сказано: «Не запрещает вам Аллах проявлять доброту и вершить справедливость даже с неверующими…» Откуда же взялась такая жестокость? И все от моего имени…

Иисус (смеясь, хлебает суп). Ну, ты в этом не одинок. И от моего имени люди наломали дров…

Санитарка. Если бы дров… А то все больше голов!

Будда (смеясь и тоже хлебая суп). Не надо понимать Иисуса буквально… Он не дрова имел в виду и не свиней, когда говорил не метать перед ними бисер…

Иисус. Не будь строг к милой женщине.

Будда (смеясь и делая вид, что завидует). Ну, правильно. Ты ее любишь… Она что ни день – на колени и ноги тебе целует…

Иисус (улыбаясь

). Я холоден к женским поцелуям… И к мужским… Особенно после того самого поцелуя. Ах, Иуда, Иуда… Зачем ты был самым послушным моим учеником? Лишнее все это… А что до милейшей женщины, то я просто счастлив, что на земле еще остались люди, которым не все равно, которые веруют хотя бы во что-то…

Будда. Например, в тебя.

Иисус. Хотя бы и в меня…

Будда. Ты слишком большое значение придаешь вере.

Иисус. Отчего же? Веру нельзя переоценить! «Кто принимает Меня, принимает пославшего Меня!»

Магомед. Мы-то с вами понимаем, в чем заключается ценность веры. Но понимают ли это верующие, а тем более неверующие? Откуда столько жестокости? Ведь это зло… ясно откуда идет!

Магомед с опаской указывает на четвертую кровать, на которой по-прежнему кто-то лежит, укрывшись одеялом с головой, и ворочается, вздыхая.

Санитарка (тоже глядя на четвертую кровать). А что, Князь Тьмы сегодня снова не в духе?

Будда. Ой, и не спрашивай. Совсем измучился. Депрессия!

Иисус. Но если зло несчастно и добро несчастно, так кто же счастлив?

Будда. Счастлив тот, кто не ищет ни добра, ни зла. Но когда мы знаем всё о добре и зле, об истине и лжи, мы наслаждаемся лучшим, а худшее не имеет над нами власти!

Магомед. А мне кажется, зло не может быть счастливо. (Обращаясь к больному на четвертой кровати.) Скажи, ты когда-нибудь был счастлив?

С четвертой кровати доносится нечленораздельное бурчание.

Думаю, он никогда не был счастлив. Никогда! Ну, и в чем же смысл его зла? Месть за свое неумение быть счастливым?

Будда. А почему ты думаешь, что у всякого зла один источник? (Указывает на четвертую кровать.)

Магомед. Да ведь всякое зло в человеке есть реакция на зло по отношению к нему. Ну, возьми любого преступника, убийцу, насильника, и ты обязательно найдешь какое-нибудь зло или несправедливость по отношению к нему.

Иисус. Но ведь многие так и не становятся преступниками, хотя к ним тоже относились зло и несправедливо…

Будда. Увы, таких не существует… Разве что только ты! Ведь всякий человек, даже если не совершит преступление, то обязательно о нем помыслит, а кому как не нам знать, что между помыслом и действием промежуток невелик!

Магомед. Так-то оно так, но я-то не об этом. Я говорю, что у всякого зла есть предзло, а у него – свое предзло, и так до самых первых времен, и все пошло от него… (Снова с опаской указывает на четвертую кровать.)

Будда. Мне кажется, ты утрируешь. Зло возникает и само по себе, не обязательно как реакция на что-то. Более того, ведь говорят: не делай добра, не получишь зла. Ведь зло нередко становится ответом на добро! А уж добро-то на него не свалишь! (Тоже указывает на четвертую кровать.)

Иисус. Если добро вызывает зло – значит, оно неправильное, недоброе… Если одна рука не знает, что творит другая, тогда некому отплатить злом.

Сцена 3

Санитарка выходит с тележкой. Озираясь в палату, входит архангел Гавриил с огромными крыльями. Больные радостно вскакивают с кроватей и окружают посетителя. Только больной на четвертой кровати остается лежать и недовольно ворочается, вздыхая, словно ему мешают спать.

Иисус. Ну, что принес?

Будда. Ну, не тяни!

Магомед. А что он должен был принести?

Архангел Гавриил (загробным голосом). Я принес вам дурные вести!

Будда. А пузырь? Пузырь принес?