Жму кнопку звонка. Интересно, мать Миха дома или все окажется не так просто? Соседние двери в двух шагах: можно, конечно, поспрашивать соседей… Нет, шаги за дверью.
— Кто? — Настороженный, чуть глуховатый голос.
— Знакомая Михаила.
Дверь открывается.
— Коша? — Высокая женщина, похожая чертами на Миха, но — со светлыми глазами и волосами, смотрит на меня как на… на пришельца, что ли? Ну да, я ведь и есть он, то есть она.
— Меня вообще-то зовут Рафела. Здравствуйте, Клара. Я могу войти?
— Д-да, конечно, заходите.
Полутемная узкая прихожая. Разуваюсь, иду в кухню вслед за хозяйкой. Гостиной в этой квартирке нет, только две спальни. Единственная территория для гостей — кухня. Оттуда тянет кофе и сигаретным дымом.
— Что послужило причиной вашего визита? — она наливает из кофейника густую и черную как деготь жидкость в маленькие чашки, ставит одну передо мной.
— Я здесь по просьбе Михаила. Он сегодня безуспешно пытался вам дозвониться, ни ваш, ни домашний комм не отвечал. Он беспокоится.
— Вот как. Сегодня почему-то действительно связи нет. Как раз хотела сходить подать заявку. Странно, что Мих с этой просьбой обратился к вам.
— А он и не обращался. Просто было видно, что нервничает. Видите ли, Михаил подписал трудовой контракт с нашим совместным предприятием и теперь он — наш сотрудник.
Клара мнет в пальцах сигарету, не решаясь закурить при гостье. Пусть бы курила, она ведь дома, но — нет. Наконец, придя к какому-то выводу, отвечает:
— Понятно. «Забота о молодых работниках». Приятно, что сын пошел в корпорацию, где она реально практикуется. Мне будет спокойнее. Вот только…
— Да?
— Он еще не закончил учебу…
— Полтора месяца до диплома.
— Вы в курсе?
— Разумеется, он делает диплом у нас.
— Вот как, хорошо. Зарплата, я полагаю, достойная?
— Вполне. Однокурсники станут завидовать.
Клара хмурится. Вздыхает.
— Что-то не так?
— За ним сейчас стервочки бегать станут, — рука женщины комкает бумажную салфетку, — говорила я ему: «делай серый браслет», так нет — дотянул. Все надеялся на сказку, будто бы «живущие вместе» иногда случаются.
Нет, не могу видеть, как она психует:
— Эта сказка для него может стать реальностью. Там есть одна девушка, с которой он делает дипломный проект.
— Ой, не говорите. Все женщины одинаковые. По себе знаю.
— Дело не только в ней. Она тоже теперь наш сотрудник, а у нас, если вы знаете, приняты устойчивые отношения. На сотрудников-людей это формально не распространяется…
— Но если она его кинет, то в коллективе не поймут? Вы это хотите сказать?
— Примерно, — улыбаюсь я.
— Тогда да… может быть. Если хорошая работа и девочка с амбициями. Может быть… вы меня очень порадовали. Как-то даже слишком хорошо. Зачем?
— Что — «зачем»?
— Зачем вы о нем заботитесь? Я не слышала, чтобы у вас было много сотрудников-людей.
— Он нам понравился, — пожимаю плечами, «о чем еще говорить».
— После того, что он сотворил с одной из ваших девочек?
— Этой девочкой была я.
— Гм… — наклонила голову, в точности как Мих.
— Естественно, мое мнение было решающим.
— И почему?
— Почему? Вы ведь знаете, как «огонек» действует на мужчин. Подменяет цели поступков на «основной инстинкт». Цели, но не средства.
— Что вы хотите этим сказать? Признаться, не очень поняла.
— Мужчины ведут себя под «огоньком», как им на самом деле свойственно. Понимаете? Озлобленный — выпустит злобу, жестокий — жестокость. Михаил был заботливым и внимательным. Как раз важные качества.
— Забавно. Никогда не рассматривала «огонек» как средство подбора кадров.
— Не слишком адекватное средство, но раз уж все равно случилось…
— Понимаю. Спасибо вам…