— Понятно, значит, это она тебя поймала, — внимательно и недобро разглядывает Бри. Внутренне напрягаюсь: вроде как защищать надо, но что сказать — ума не приложу. Березка беззаботно машет рукой:
— Да все равно его бы кто нибудь поймал, коли так ловили, что весь универ на ушах стоял.
— А что вы сейчас тут делаете? — мама напоминает кошку, которая уже выпустила когти и думает, прыгать или чуть подождать.
— То же, что и вы: пришла поддержать Миха на защите. Только я — успела, — она улыбается уголком рта. Беспечность куда-то испарилась. Мама отступает на шаг и, кажется, успокаивается.
— Он мой сын. — Не понял, о чем она? Ясно, ее, но что сказать-то хочет? А вот Бри все поняла. Ощущаю идущее от нее несколько нервное веселье:
— И мой мужчина, — произносит спокойно и неторопливо, но вокруг нас внезапно падает тишина.
— Мих, ты молодец, хорошо защитился, — Бри прижимается ко мне.
Вижу, как расслабляется и успокаивается мама.
— Мам, пойдем с нами. Тут недалеко есть приличное кафе. Посидим, отпразднуем диплом…
— Если вы меня приглашаете… — нерешительно начинает она.
Неожиданно получаю еще один поцелуй от Бри. Развернувшись в моих руках, она легко и приветливо улыбается маме, как будто и не возникало никакого напряжения:
— Разумеется, приглашаем. Это же наш общий праздник!
Мама качает головой, но тоже уже улыбается. Выходим на солнечную улицу.
— А ты видела, какие они зеленые стояли? — вдруг спрашивает она Бри заговорщицким тоном. О чем это?
— Конечно, — отвечает та, — я же готовилась! — И обе смеются, оглядываясь на меня. Не понимаю ровным счетом ничего, но улыбаюсь тоже, — приятно на них смотреть.
Летняя веранда кафе укрыта в зарослях цветущего жасмина, запах такой, что вся еда приобретает жасминовый вкус, и ни мяса, ни корицы почти не чувствуется. Мама и Бри уже поговорили на тысячи тем — просто удивительно, как много требуется обсудить только что познакомившимся двоим женщинам. Сейчас, наконец, сидим молча, но молчание спокойное и доброе. Мама искоса поглядывает, как Бри ложечкой снимает пену с чашки и, наконец, решается задать вопрос:
— Березка…
— Можно Бри.
— Бри… скажи, правду я слышала, что у кошей принято жить вместе?
— Да. У них даже не считаешься совершеннолетним, если ни с кем не жил вместе.
— Вот как. Да, наверное, это отдельный опыт.
— Но это действительно, — очень серьезна, а внутренне усмехается, — отдельный опыт.
— Получается, ты как бы старше меня. Если по кошратским понятиям.
— Ну разве только по кошратским.
— Береги его, пожалуйста, — мама кивает в мою сторону.
— Постараюсь.
— Пойду, — мама обрывает и вертит в пальцах цветок жасмина, — такой романтичный день сегодня, и вам явно будет лучше вдвоем. Да и мне самой… подумать надо, как-то все не так, как я себе представляла.
Уходит, на прощание растрепав мне волосы на макушке. А я так и не нашелся что сказать. Смотрю на Бри, она помешивает ложечкой свой кофе. И улыбается в ответ.
— Все-таки мама тебя очень любит. Не знаю, хорошо это или плохо.
— Иначе бы я, наверное, в интернате оказался.
— Видимо, так. Поехали на остров? Вечером Багир собирался прийти, я хочу что-нибудь из его любимой рыбы приготовить.
К парому мы идем не спеша. Солнечная погода и цветущая зелень на улицах располагают к приятной прогулке. За спиной остался универ, большой кусок жизни, радостей и переживаний. А вот друзей там я так и не смог найти. Но зато нашел семью, которая со мной.
В гостиной виллы «Русалка» нас встречает Лавиния, задумчиво сидящая у открытого окна на озеро.
— Люблю лето… — обернулась к нам. — Вас можно поздравить?
— Да, Мих защитил диплом, — Бри осторожно ставит сумочку на консоль у стены, я кладу рядом планшетку с документами.
— Даже двигаетесь синхронно… — дама качает головой, шелестят ленты на шляпке. — Молодые люди, я имею разговор к вам. Вы искали виллу в аренду, чтобы сделать диплом. Ну а я, старая змея, сдала вам ее на пять лет. И мне чрезвычайно любопытно, бросите вы сейчас все или будете и дальше жить здесь?