Пьесы

Северов улыбается и кивает головой. Ольга уходит в соседнюю комнату. Северов стоит неподвижно, потом медленно проходит по комнате. Снимает с книжной полки маленькую фотографию в рамке.

С е в е р о в. Наташа… Я смотрю на тебя, на эту небольшую фотокарточку. Твои глаза строги. Белая кофточка, слегка напряженное лицо, и — может быть, мне это только кажется — ты как будто хочешь разглядеть что-то там, вдали. Ты не дождалась меня, а я вот сижу снова в нашей комнате, и за моей спиной шумит огонь в печи. И так же, как тогда, вокруг дома царствует смена времени, так же люди желают друг другу счастья. Но прошли годы, и жизнь-то, в общем, тоже прошла. Прошла боль: боль сердца, боль ударов, осталась только разлука с тобой… Может быть, я держался всю жизнь только ради вот этой минуты. Минуты, когда я сяду около огня в этой комнате и войдешь ты… И я бы не прятался… И ты бы посмотрела на меня, и я бы увидел, что ты уже немолодая женщина и твои руки потрескались от стирки, от нелегкой жизни. Я бы встал перед тобой на колени. Все, все, что может сделать человек, я сделал для Родины… для тебя. А ты ждала, ждала меня… несмотря ни на что. И верила. Я знал, я чувствовал… Может быть, я бы не выжил, но ты незримо спасла меня тогда. Да, да, ты помнишь, ты, может быть, проснулась в четыре часа ночи. Это было двенадцатого августа тысяча девятьсот сорок четвертого года, когда я, отчаявшись, начал биться головой о стену мюнхенской тюрьмы, чтобы убить себя. Но в последнем, уже отхлынувшем от меня желании жить я начал повторять твое имя — Наташа… И мне вдруг стало видно оттуда, издалека, как ты вскочила с постели и бросилась к окну, дрожащей рукой распахнула ставни, а над миром была только августовская ночь, только наша общая разлука, наше единое одиночество… А сейчас за окном январь, и наша с тобой земля лежит, огромная, под снегом… Да, мы больше никогда не увидимся. И я уже знаю наверняка, что впереди у меня больше нет встречи с тобой…

Раздается дробь маленького барабана.

И все-таки я счастлив. Ты слышишь? Это бьет в тот пионерский маленький барабан твой внук. Наш внук. Он приветствует Новый год. И если мне снова будет трудно, если, прижатый к стене, я буду вновь отбиваться от врагов, я все равно увижу тебя, смеющуюся… И снова ударят куранты. И никогда не умолкнет барабан, похожий на сердце, которое все время стучит. И то же слово будет биться у меня в голове: Наташа! Наташа! Ната-ша!

Все громче бой барабана.

З а н а в е с