Читаем Пьесы полностью

Р у ф и н а. Белые цветы нужны. Как же без цветов. Я принесу. Только белые. Я уж знаю. (С непривычным для нее проворством уходит.)


Остались Милочка и Шкарников.


Ш к а р н и к о в. Странный человек Лев Сушкин. Поселил у себя это привидение. Не понимаю.

М и л о ч к а (взъярилась)

. Она прекрасная, очень добрая женщина!

Ш к а р н и к о в. А черт ее знает! (Вглядывается в Милочку.) Ты что такая грустная?

М и л о ч к а (стараясь не обидеть старого друга). Не сердись на меня, Шкара, но мне кажется, что ты напрасно так много народу позвал. Ведь мы — Катя, Вероника, я — просили тебя не звать незнакомых, посторонних. Ну там начальника милиции или пожарных…

Ш к а р н и к о в. Какие посторонние? Какие незнакомые? Эти люди ближе нам, чем самые близкие родственники.

М и л о ч к а. Но мы же тебя просили, Шкара.

Ш к а р н и к о в. Мало ли кто кого о чем просит! Я, например, тоже просил тебя не называть меня Шкара.

М и л о ч к а. Нет-нет, я больше не буду, клянусь!

Ш к а р н и к о в. И вообще я могу отстраниться от этого дела. Начальник милиции Бондаренко мой друг, мой лучший приятель, он что, помешает? И Георгий Васильевич. Да его с объятиями примут в любом доме…

М и л о ч к а. Ни Вероника, ни Катя, ни я — мы его совершенно не знаем.

Ш к а р н и к о в. Завтра им надо квартиру делать. Через кого? Завторгом Ричард распорядился насчет продуктов сегодня. Как не позвать?! Если у людей свадьба или юбилей — из этого нужно извлечь пользу, понимаешь? Пользу для всех, и в первую очередь для виновников торжества. Моей выгоды тут совершенно нет. Не для себя хлопочу, понимаешь. У меня и так все есть, я достиг своего потолка. Сам рядовой! Для них. Для твоей сестры Кати, для моей сестры Лизы, для молодых… Налей мне стакан боржома. (Жадно пьет.)

М и л о ч к а. Ну, конечно, Шкара, тебе видней. Только мне этот день представлялся совсем по-другому. И Кате тоже…

Ш к а р н и к о в. Не знаю, каким вам представлялся этот день, но это только начало, самое начало. Сколько еще им понадобится дней для того, чтоб устроиться, получить квартиру, продвинуться по работе! Так что уж ты, голубка двадцатых годов, лучше не вмешивайся и дай мне — ястребу семидесятых годов — все сделать так, как я считаю нужным.

М и л о ч к а (вздохнув)

. Ты, наверно, прав, Шкара. Я вдруг ловлю себя на том, что думаю и поступаю совсем не так, как следует. Но я не считаю себя старухой. (С вызовом.) Иногда мне кажется, что я моложе всех. Это, наверно, привычка. Всегда во всех компаниях я была самой молодой, самой сильной. Все у меня спрашивали советов, думали, что я самая, самая… С детства, в школе еще… И так вот втянулась, свыклась.

Ш к а р н и к о в (просовывая карандаш в клетку, играя с канарейкой). Ну, а ты вообще-то… Как живешь? Какие твои семейные обстоятельства?

М и л о ч к а. Чужие дела, вот мои семейные обстоятельства. А сейчас, Шкара, я так хочу, чтоб Ника была счастлива, я люблю эту девчонку! Желаешь еще боржома?

Ш к а р н и к о в. Хватит! (Устремляется к двери.)

М и л о ч к а. Куда ты сорвался?

Ш к а р н и к о в. Помчусь в заводоуправление, к Ивану Саратову, заручусь его словом, чтоб был здесь вечером. Заботы, заботы, заботы… Думаете, вы одни у меня сегодня? Вечером студенческий бал, концерт, завтра слет передовиков, надо обеспечить лучшими артистами, вечером показ мод. Послезавтра день рождения старшего внука, затем массовый выезд за город с духовым оркестром, с четырьмя баянами. Людям нужна радость, нужен отдых, нужен я. Какая же без меня радость? Вольно! Сам рядовой! Скоро увидимся! (Убегает.)

М и л о ч к а (подходит к зеркалу, поправляет прическу). Здравствуйте, Людмила Николаевна, приветствую вас, голубка двадцатых годов. Надо тебе, матушка, напудриться. Губы красить не стану и глаза подводить не буду. Некрасиво, когда старуха намалеванная. Каждый возраст имеет свой вид. (Взбивает прическу.) Вот так еще жить можно. Только тут темно очень. Что делать — осень! Рано темнеет. А мы зажжем большую люстру. (Зажигает свет.) Нужно задернуть шторы, вот так, поплотнее. И торшер из спальни притащить. Где здесь розетка? Вот так. Вот так хорошо. И музыку, конечно, нужно.


Горят все светильники и большая люстра.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Пьесы
Пьесы

Великий ирландский писатель Джордж Бернард Шоу (1856 – 1950) – драматург, прозаик, эссеист, один из реформаторов театра XX века, пропагандист драмы идей, внесший яркий вклад в создание «фундамента» английской драматургии. В истории британского театра лишь несколько драматургов принято называть великими, и Бернард Шоу по праву занимает место в этом ряду. В его биографии много удивительных событий, он даже совершил кругосветное путешествие. Собрание сочинений Бернарда Шоу занимает 36 больших томов. В 1925 г. писателю была присуждена Нобелевская премия по литературе. Самой любимой у поклонников его таланта стала «антиромантическая» комедия «Пигмалион» (1913 г.), написанная для актрисы Патрик Кэмпбелл. Позже по этой пьесе был создан мюзикл «Моя прекрасная леди» и даже фильм-балет с блистательными Е. Максимовой и М. Лиепой.

Бернард Джордж Шоу , Бернард Шоу

Драматургия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия