Пьесы

П е р е н г л и е в а (продолжая). …великий гурман. Его кумиры — плов, шашлык и та живительная влага, которая способна и быка повалить на бок.

Все смеются, громче всех Куртгельды.

Э с е н о в. А этот весельчак — Куртгельды, заведует складами управления. Всем хорош, но за ним числится один грех…

П е р е н г л и е в а. …если это только грех!..

Э с е н о в. Неисправимый донжуан. Ради женщин готов на все.

Б е р к е л и. А меня забыли, начальник.

Э с е н о в. А ты не забивайся в темный угол. Беркели, заведующий гаражом. Закоренелый холостяк.

П е р е н г л и е в а. Живет вдвоем со старушкой тетей, но если бы он смог выдать ее замуж, то избавился бы и от нее.

Общий смех.

С а т л ы к о в. Мы готовы отдать должное вашему забавному двойному конферансу, но мне бы хотелось все же в создавшейся ситуации выяснить один небольшой пункт. Подчеркиваю — один и небольшой.

Э с е н о в. Что тебя интересует?

С а п а р о в. Кто собирал нас именно здесь?

Э с е н о в. Где здесь?

С а т л ы к о в. В твоем служебном кабинете.

С а п а р о в. Голова кругом. Кто это сделал? Кто?

Д у р с у н о в а (негромко). Я.

Все смолкли. Пауза.

Э с е н о в. Ты?!

Б е р к е л и. Лю-бо-пыт-но!..

Э с е н о в. Когда? Как? Зачем?

Д у р с у н о в а. Прости, Эсенов, что я не успела тебя предупредить. Ты сам не давал мне говорить, и притом церемония представления заняла слишком много времени. Ты на меня не сердишься?

П е р е н г л и е в а (усмехнувшись). Скушай конфетку.

Д у р с у н о в а. Вы правы, прокурор. Все это пока смахивает на оперетку, но мы, надеюсь, сумеем найти серьезный тон, как того требуют обстоятельства дела.

С а т л ы к о в. Дела? Какого дела?

Д у р с у н о в а. Редакция направила меня в этот город, чтобы детально разобраться в одном событии, к которому вы все имеете самое непосредственное отношение.

Б е р к е л и. Оч-чень любопытно!

Пауза. Все переглянулись. Эсенов, пожав плечами, садится за свой стол и нервно отодвигает портфель. Остальные, кроме Перенглиевой и Куртгельды, тоже занимают места, стараясь сохранить уверенность и достоинство. Дурсунова достает из папки бумаги и раскладывает их на маленьком столике.

П е р е н г л и е в а. Извините меня, товарищ Дурсунова, но я надеюсь, вы понимаете, что, собрав нас таким необычным способом и сделав это предварительное заявление, вы, лично вы, берете на себя огромную ответственность? Я это говорю на тот случай, чтобы предостеречь вас от запоздалого раскаяния.

Д у р с у н о в а. Я очень признательна, товарищ Перенглиева, за вашу заботу обо мне, но позвольте мне все-таки эту ответственность взять на себя.

Пауза. Перенглиева отходит в дальний угол и садится.

К у р т г е л ь д ы. У нас в народе говорят: «Торопись туда, где тебя ждут, и не заглядывай туда, куда тебя не звали». Меня никто не звал. И я вовремя удаляюсь.

Д у р с у н о в а. Минутку. Вас зовут Куртгельды Худайбердыев?

К у р т г е л ь д ы. Точно.

Д у р с у н о в а. Я звонила вам, но не застала. Ведь вас называют еще Курт Гельдыевич?

К у р т г е л ь д ы. Вах!.. Она и это знает!

Д у р с у н о в а. Останьтесь, прошу вас. Вы тоже сможете нам помочь.

Куртгельды садится на кончик стула, будто каждую минуту он готов сорваться и убежать.

С а т л ы к о в. Разрешите только задать один вопрос…

С а п а р о в. У меня не один, а двадцать один, если не больше. Голова кругом.

Д у р с у н о в а. Позвольте мне сперва ввести вас в курс дела…

Все опять переглянулись, кроме Перенглиевой, которая сидит в стороне у самой стены.

Э с е н о в. Простите, одну минутку. (Набирает номер и говорит, прикрыв трубку рукой.) Мы немного задержимся, дорогая. Приедем все вместе, сразу. Неожиданное экстренное совещание. После, после объясню. Привет. (Кладет трубку.) Мы слушаем тебя, Аксолтан, с огромным нетерпением.

Д у р с у н о в а (перебирая бумаги). Две недели тому назад в нашу газету пришло письмо. Автор этого письма житель вашего города. Здесь он был предан суду и приговорен к тюремному заключению.

С а т л ы к о в. Значит, преступник?

Д у р с у н о в а. В своем письме он это отрицает. Наоборот — людей, которые способствовали его осуждению, он считает нарушителями закона и кое-кого даже преступниками.