Пьесы

КАТАРИНА. Что такого прекрасного?

ФРАНК. Женщина, у которой течет из груди. Что скажешь, Томас?

ТОМАС (похоже, ему это кажется скорее отвратительным, похоже, его тяготит слабость ЙЕННЫ). Должно пройти время.

ФРАНК. Что именно?

ТОМАС. Чтобы женщина снова стала красивой.

КАТАРИНА. Красивой?.. То есть?

ТОМАС. Ну прежде чем все нормализуется, прежде чем тело будет устроено как обычно, ну не знаю, как сказать. У нас больше не будет детей. (Будничным голосом.) Стоит мне лечь в постель, как она уже беременная. (Эта мысль ему, похоже, нравится.)

Пауза.

ЙЕННА (кричит из туалета). Ай!

ТОМАС(как ребенок). Что она делает?

ФРАНК (хочет встать). Черт возьми, там куча осколков. У Катарины был приступ бешенства.

КАТАРИНА. Попридержи язык.

ЙЕННА (жалостно). Томас, Томас!

ТОМАС (безразлично, почти про себя).

Я здесь, что случилось?

Пауза.

ЙЕННА. Не можешь мне помочь?

ФРАНК. Тебя зовут.

ТОМАС. Чем помочь?

ЙЕННА. Томас! Томас!

ТОМАС. Что-о-о!

ЙЕННА. Ты не подойдешь, когда я зову?

ТОМАС. Черт подери, да что там у тебя еще? Смешно уже.

ТОМАС неохотно, но все же встает. Злится. Кладет очки на пол и выходит.

КАТАРИНА. Что случилось?

ФРАНК безразлично молчит.

(Спокойно, уверенно.) Что ты смотришь на меня, словно я дикий зверь.

ФРАНК. Ты и есть.

КАТАРИНА. Вот как.

ФРАНК. Маленькая букашка. (Улыбается.)

ТОМАС (входит. Останавливается в дверях туалета).

Теперь она порвала свою рубашку… Что я должен делать?.. Не можешь ей одолжить что-нибудь — все что угодно.

КАТАРИНА. Не уверена. Сейчас посмотрю. (Раздраженно встает, идет в спальню искать, возвращается с огромной шерстяной кофтой. Бросает ее ТОМАСУ.) Вот все, что у меня есть. Можешь сам сбегать вниз и принести.

ТОМАС. Нет, эта отлично подойдет. (Бросает кофту ЙЕННЕ в дверь, берет бокал, пьет, пристыженно или просто задумчиво смотрит на капли, оставшиеся в стакане.)

ФРАНК. Что ты сказал?

ТОМАС. Ох-ох-ох-ох.

ФРАНК. Да… Как жизнь-то у вас устроена?

ТОМАС. Да ты и сам знаешь.

ФРАНК. Нет.

ТОМАС. Ну как — работаю, потом прихожу домой, ем и укладываю детей.

ФРАНК (сидит на диване, но мысленно находится где-то очень далеко). Да, так не много успеешь.

КАТАРИНА выходит на кухню за белым вином.

ТОМАС (больше заинтересован КАТАРИНОЙ). Да нет, в принципе ничего. Иногда я играю в теннис.

ФРАНК. В теннис?

ТОМАС. Да. А ты?

ФРАНК. Слушай — а может, мы могли бы поиграть в теннис вместе? Мы с тобой? Скажем, раз в неделю? (Насвистывает.) Что скажешь?

ТОМАС. Мы с тобой?

ФРАНК. Да, что скажешь?

ТОМАС

(безразлично). У меня вообще-то уже есть один партнер…

ФРАНК. Да? Играете в теннис?

ТОМАС. Ну да.

ФРАНК. Не в сквош?

ТОМАС. Нет, в теннис. А что ты делаешь?

ФРАНК. Я?

ТОМАС. Чем ты занимаешься? Интеллектуальным бодибилдингом?

ФРАНК смеется. Напевает себе под нос.

Расскажи.

ФРАНК (задумчиво). Н-да… Что я делаю?.. Я стараюсь бегать десять километров каждое утро.

ТОМАС (без особого интереса). Куда?

ФРАНК. Куда?

ТОМАС. Ну да.

ФРАНК. По кругу. Круг за кругом…

КАТАРИНА (входя в гостиную, озабоченно). Ты сердишься?

ТОМАС. Нет.

ФРАНК. Звучало именно сердито. Точно не сердишься?

ТОМАС. Да нет же.

КАТАРИНА.

Знаешь, что ты напеваешь?

ФРАНК. Что?.. Нет, не знаю.

КАТАРИНА. Ту итальянскую шлюшку, которую ты трахал в туалете в Орли.

ФРАНК. Ой, черт — я даже не заметил, что я насвистывал.

КАТАРИНА. Ты не свистел. Ты пел.

ФРАНК. Это было не в Орли. (Улыбается.)

Пауза.

КАТАРИНА. А где Йенна?

ФРАНК. Заползла в ящик с песком. (ТОМАСУ) Ты точно не злишься?

ТОМАС. Точно.

ФРАНК. То есть я тебя не разозлил?

ТОМАС (дружелюбно. Садится на диван). Нет, это невозможно.

ФРАНК. О’кей. Хорошо.

КАТАРИНА (вдруг вскрикивает). Джи-и-ин!

ФРАНК. Что ты говоришь?

КАТАРИНА. Мы больше ничего не выпьем?

ФРАНК (встает). Отчего же, можно. Томас, хочешь еще?

ТОМАС. Да, пожалуй.