Пьесы Зоара

Из моих снов я знаю, есть место, куда я должна пойти, но не могу двигаться. Мое наказание – в моей инертности. Я навечно застыла на пол-пути. То, что я люблю, позади, куда должна идти – впереди, но я не могу убедить себя двинуться вперед или назад. Я знаю, где-то неподалеку есть убежище от этого отвратительного одиночества. Кто-то ждет меня там, в тени. Бог или дьявол? Не знаю. Думаю, может, это мой ангел смерти. Я закрываю глаза и вижу, как Ангел смерти ухмыляется мне с карты, что лежит на зеленом сукне стола штутгартской колдуньи. И в его глазницах и раззявленной пасти я узнаю отраженный образ моей любви. Ночами меня мучают гиены. Отсмеявшись, они поднимают задние лапы и писают на меня. Если бы я могла двинуться, если бы сумела сделать шаг, возможно, следующий дался легче, третий – еще легче.

Но я остаюсь здесь, пойманная и недвижимая, подвешенная на полпути, тогда как за моим окном ночами шакалы лают и воют на Альбертштрассе. Я должна двинуться. Я не могу. Я должна продолжить свое путешествие. Я поймана в какой-то гротескной нерешительности в густо затянутых паутиной коридорах моей души. И в этом сне неподвижности и страха в забытом богом пустынном месте, я вижу тень, пролетающую по моему разуму, чтобы что-то шепнуть мне в ухо, образ какого-то древнего и наполовину забытого демона. Все мои ночи долгие и холодные, с запахом страха и воспоминаниями. Маленьких существ пожирают в темноте, каждая смерть – тупой, безжалостный ответ на древний вопрос, который не был задан. А когда что-то чудовищное, но знакомое возникает в ночи и надвигается на меня, зловонное дыхание обдает шею, а склизкий язык проходится по груди, с моих губ срываются стоны, меня трясет, я плачу в темноте, слой за слоем моя плоть слизывается, пока я не исчезну полностью.

(Свет медленно меркнет и гаснет полностью).

В отеле призраков[3]

Действующие лица:

НИНА, дочь АННЫ – четыре года, голос взрослой актрисы за сценой

АННА – женщина старше двадцати

ДЖОЗЕФ – старик

Декорация:

Квартира АННЫ. Кровать. У кровати лампа. Стол и стул. Сцена, по большей части, темная.

(Из темноты слышен голос НИНЫ. Ей четыре года, но играть ее должна молодая взрослая актриса).

НИНА. Мама? Мама? Мама? (АННА включает свет и садится на кровати. Молодая женщина старше двадцати, спит в футболке, которая ей велика, на груди слово «ЗОАР»). Мама? Мама?

АННА. Спи. Мама здесь.

НИНА. Можно мне прийти и спать с тобой, мама?

АННА. Нет. Спи. (Закуривает). Это происходит каждую ночь. Она хочет спать со мной, я говорю «нет», потом мы спорим, но я быстро устаю, сдаюсь, через минуту она в моей кровати и спит, свернувшись калачиком, а я спать не могу. Если засыпаю, мне снятся кошмары, пустыни, соляные колонны, сфинксы, речные раки, что-то еще, я не помню. Часто мне снится отель дедушки. Отца моей матери. Мать моего отца занимали раки и египтология, а отцу моей матери принадлежал восхитительный старый, мрачный отель, в котором я выросла. Когда я была ребенком, этот отель заменял мне целый мир. А теперь ребенок есть у меня, и отель возвращается в моих снах. (Скрип половиц). Кто это? Нина? (Появляется ДЖОЗЕФ, высокий, благородного вида старик, в длинном пальто и с часами в руках).

ДЖОЗЕФ. Это всего лишь я.

АННА. Я так и подумала. Что это у тебя?

ДЖОЗЕФ. Часы остановились. (Садится за стол, начинает возиться с часами). Не можешь уснуть?

АННА. Я могу спать, если хочу.

ДЖОЗЕФ. Ты из тех девочек, которые спят очень крепко, если засыпают, но вот уснуть часто не могут.

АННА. Ты тоже не может уснуть.

ДЖОЗЕФ. У меня есть оправдание. Я старый. И пытаюсь починить эти часы. Ты юная. Тебе необходим сон.

АННА. Когда я засыпаю, мне снятся дурные сны.

ДЖОЗЕФ. Вальпургиева ночь.

АННА. А она причем?

ДЖОЗЕФ. Тебе приснилась Вальпургиева ночь.

АННА. Откуда ты знаешь?

ДЖОЗЕФ. Потому что я там был.

АННА. Мне часто снится твой отель.

ДЖОЗЕФ. Ты – потерянная девочка, которой слишком часто снятся сны. Ты скучаешь о своем отце.

АННА. Я никогда не скучаю о своем отце. Я рада, что он ушел от нас. Из-за того, что он ушел от нас, мама привела меня в твой отель. Я люблю этот отель. Волшебное место. Когда-нибудь я приведу сюда моего возлюбленного.

ДЖОЗЕФ. Твоего возлюбленного? Кого это?

АННА. Единственного. Любовь моей жизни.

ДЖОЗЕФ. Да. Любовь твоей жизни.

АННА. Бабушка была любовью твоей жизни?

ДЖОЗЕФ. Да, полагаю, что да. В каком-то смысле. Вообще-то, нет.

АННА. А кто был? Кто был любовью твоей жизни?

ДЖОЗЕФ. Эти часы так раздражают. Немецкие часы слишком сложные. И в механизме грязь.

АННА. Скажи мне. Кто был любовью твоей жизни?