Петербург. История и современность. Избранные очерки

Важнейшей вехой в истории Музея Старого Петербурга стала организованная весной 1911 года в залах Академии художеств «Историческая выставка архитектуры». Замысел этой экспозиции как подотдела Международной строительно-художественной выставки возник еще в 1908 году, однако тогда реализовать задуманное не удалось. В предисловии к каталогу «Исторической выставки архитектуры» Александр Бенуа писал: «…осуществление такой выставки оказалось чрезвычайно трудным делом; выставка, затеянная еще в 1908 году, долгое время не налаживалась, и моментами устроителями ее овладевало отчаяние. Казалось также, что она не может иметь успеха, так как „большая публика“ представлялась еще не доросшей, не разделяющей увлечения тесного кружка лиц. Лишь после того, как энтузиаст русского классицизма И. А. Фомин познакомил [выставочный] комитет с собранным им из архивов материалом, почувствовалась абсолютная необходимость показать в массе эти изумительные и убедительные своей красотой сокровища художественной мысли, после чего работы по устройству приняли более решительный характер… Выставку архитектуры встретил успех, превысивший все ожидания, и этот успех укрепил убеждения устроителей в том, что они сделали дело общественного значения».[231]

Деятельное участие в устройстве выставки приняли ее председатель П. Ю. Сюзор, главный комиссар – И. А. Фомин, оформители А. Н. Бенуа и А. Ф. Гауш, представивший редчайшие листы из своей коллекции В. Н. Аргутинский-Долгоруков, а также П. П. Вейнер, Г. К. Лукомский, В. Я. Курбатов, М. В. Добужинский, Н. Н. Врангель и другие члены Совета Музея Старого Петербурга. Наряду с частными коллекционерами экспонаты на выставку передали и правительственные учреждения. Л. Рудницкий отмечал, что «виды Старого Петербурга и его окрестностей, бытовые рисунки, панорамы, бывшие на выставке, давали полное представление о лице Петербурга в каждую его эпоху и превращали выставку архитектуры, до некоторой степени, в выставку Старого Петербурга».[232]

Здесь уместно напомнить, что в понятие «Старый Петербург» тогда включался период истории города с начала XVIII века до 1830-х годов.

После закрытия «Исторической выставки архитектуры» значительная часть представленных на ней экспонатов была вновь распылена по различным собраниям. В связи с этим редактор журнала «Старые годы» резонно замечал: «Разве не во сто крат лучше сосредоточить все эти драгоценности архитектуры в одном месте, доступном всем и где они подвергнутся умелому изучению и правильной систематизации. Такое место создавать не приходится: оно существует, это – Музей Старого Петербурга. Вот куда, забыв свои „ведомственные“ чувства, все учреждения, владеющие экспонатами Архитектурной выставки, должны бы их передать для общей пользы».[233]

Однако «ведомственные чувства» преодолеть не удалось. Большую часть выставленных материалов из своей коллекции передал Музею В. Н. Аргутинский-Долгоруков. Правительственные учреждения его примеру не последовали.

Очень острой для Музея Старого Петербурга была проблема помещения для экспозиции и фондохранилища. Особняк на Кадетской линии, 21, любезно предоставленный в распоряжение Музея П. Ю. Сюзором, был слишком тесен для непрерывно пополняющейся коллекции. Еще в апреле 1908 года на страницах журнала «Старые годы» высказывалась надежда, «что так называемый „дворец Бирона“, Пеньковый буян у Тучкова моста… будет утилизирован для художественных целей, устройства выставочных помещений, музеев и пр., о чем уже не раз поднимался вопрос. Желательно было бы, чтобы там нашлось помещение для Музея Старого Петербурга».[234]

Проект приспособления Тучкова буяна для Музея разработал в 1913 году И. А. Фомин.[235] Однако проект не был реализован.

На одном из заседаний Городской думы обсуждалось предложение разместить Музей в строившемся по проекту М. М. Перетятковича Доме городских учреждений на Кронверкском проспекте. Однако позиция муниципальных властей оказалась равнодушно-формальной. «Старые годы» с тревогой констатировали в декабре 1913 года: «Музей Старого Петербурга быстро разрастается… и сейчас уже настоятельно требует специального помещения. Город, общество, официальные учреждения должны пойти навстречу начинанию, которому, очевидно, предстоит большое будущее и которое сейчас существует только благодаря Обществу архитекторов-художников, деятельности Совета Музея Старого Петербурга и поддержке отдельных его членов… Было бы слишком долго ждать помещения в проектируемом грандиозном городском музее, и наиболее привлекательным помещением для Музея Старого Петербурга явился бы один из старых домов Петербурга».[236] Это обращение не было услышано Городской думой, и Музей продолжал тесниться в особняке на Кадетской линии вплоть до 1918 года.