Петербургские истории

— С вашего позволения… — один из придворных приблизился к царю, — есть вариант выкупа души, либо женитьбы.

— Кого на ком? — насмешливо спросила шишига.

— Я на тебе жениться могу! — вдруг встрял младший Ворыпаев, будто в омут нырнул.

Нечисть жутко расхохоталась:

— А на черта ты мне теперь нужен?! Раньше думать надо было! Гори в аду, убийца!! И род твой пусть там же сгинет!!

— А выкуп? Душу последнего Ворыпаева выкупить?

— Чем вы со мной расплатиться думаете?! Ничего иного, кроме жизни последнего из рода, я не возьму!

Девица снова рассмеялась, теперь тихонько, и победно сложила руки на груди.

Призраки задумались. Бабушка переглянулась с Зиминой и молча отодвинулась к алтарю.

— Жизнь за жизнь? — еще один призрак подошел.

— Когда проклятие месть свершит, я так и так на перерождение уйду, — злорадно сообщила шишига.

— Дворян и так мало осталось, — вздохнул царь, — столько славных родов прервано. Жаль…

— Времена меняются, — бабушка пожала плечами, — что-то уходит, что-то приходит. Закон Вселенной.

— Вы-то не исчезли!.. — обиженно протянул младший Ворыпаев.

— Так мы законы всегда соблюдали, — она насмешливо хмыкнула, — не предавали, не обманывали. Вы сами во всем виноваты. Честью бы проблему решили, до самоубийства душу не доводили. А теперь кушайте, не обляпайтесь!

Кажется, бабушка целиком на стороне шишиги? Ну, в принципе, почему бы нет? Стриговы, хоть и ведут род с древности, никогда в элиту не входили. Максимум — разночинцы. Так что, вполне одного поля ягодки с погибшей купеческой дочкой. Да и женскую солидарность никто не отменял. Вон, Зимина, хоть и дворянка, а помалкивает и не вмешивается. Видать, тоже кое-что знает.

— Что же делать? — старший Ворыпаев развел руками, потом посмотрел на меня, встрепенулся, — а если…

— Даже не мечтай!! — бабушка подобралась, нахмурилась, — за чужой счет расплатиться вздумал?! Моя кровь неприкосновенна!

— Не приемлемо! — поддержала Зимина, — чужой род тут не причем, помочь не может. Только вы двое.

— Но как же тогда…

— Сдохнет последний твой потомок — все и закончится, ему уже недолго осталось. — С улыбкой сообщила шишига, — я отомщена буду, уйду на перерождение. Может, в новой жизни счастливее стану. А вы наконец-то получите полной мерой за все свои преступления. Думаете, господа, я одна такая была?.. Как бы ни так. Только кому-то из несчастных повезло больше, чем мне, сумели как-то выжить, а кого-то они сами, или их челядинцы, по-тихому удавили. Хорошо, что и за них я отомстить сумела.

Ворыпаевы поблекли, поникли.

Царь подумал, вздохнул:

— Жаль, не решилось это дело. Впрочем, наверно, вы правы: закончилось дворянское время. Теперь новые времена, новые люди.

Кивнул нам и растаял. Исчезли и прочие духи. Последней ушла шишига: поклонилась нам, по-доброму улыбнулась и серой полоской дыма ускользнула куда-то вниз.

Домой возвращались в молчании. Я размышляла о том, что не все споры можно решить в принципе, и иногда лучше все оставить так, как есть. Бабушка тоже что-то обдумывала.

На следующее утро мы поехали в Пушкин. Вчера, видать, соседи пока не осознали, что в квартире новости, только Аннушка задумчиво бродила по коридору. А сегодня мы провели ритуал умиротворения: освятили скляночку с вином, закляли ее особым образом, а по приезду побрызгали им тихонько по углам во всех доступных местах. Надеюсь, это поможет.

17. Обживаемся

Ритуал помог: все снова забыли о новой комнате. Аннушка еще походила до обеда, но потом получила люлей от мужа и занялась прямыми обязанностями жены. Странно, неужели у нашей соседки все-таки есть способности?.. Хотела посоветоваться об этом с бабушкой, но отвлеклась и забыла.

Неделя прошла спокойно. Я училась, бабушка работала.

В пятницу мы снова собрались на дачу.

— А куда это вы, на ночь глядя? — Варфоломеевна выкатилась из комнаты внезапно, словно сидела в засаде.

— Мы тебе что, отчитываться должны? — я поправила на плечах рюкзак.

— Не твое дело, — отрезала бабушка одновременно со мной.

Уже, усевшись в метро на свободные места, задумчиво спросила у бабули:

— Ба, а не знаешь, нет ли каких способностей у Варфоломеевны? Ведь не зря же она коридор осматривала, когда Данилины чары спадать начали, да и за нами она уж слишком настырно шпионит. Было бы это простой блажью — после первого же втыка бы успокоилась. А ей до сих пор как медом намазано.

Бабушка посмотрела в потолок вагона, покосилась на соседку, читающую цветастый журнал. Подумала.

— Все может быть, Криста. Хотя… Нет, не знаю. Я про нее, конечно, в нашем кругу не слышала, но ведь и специально же не интересовалась.

— А нет ли способа узнать?

Ба пожала плечами:

— Не помню. У меня такой проблемы никогда не возникало. Надо почитать дневники предков. Чтобы понимать и практиковать стрегерию, надо иметь учителя и кровную связь с богами. Какая тебе разница, имеет дар Варфоломеевна, или нет?

— Назови это интуицией, — я пожала плечами, — понятное дело, что от нас она ничего не получит. Но ведь, помнишь же, как сказано? Кто ищет — тот всегда найдет. Вот Анька найдет на свою голову, а нас мимоходом задеть может.