Петр I. Материалы для биографии. Том 2, 1697–1699

Таких текстов, исходивших oт гостей-бурмистров, немало находится в том же столбце; это — их докладные записки по вопросам, возникавшим при осуществлении реформы; они не похожи на тексты указов 30 января, да гости, столь близко стоявшие к делу, не могли сочинить такого необстоятельного проекта с таким изобилием промахов. Возможно, конечно, предполагать предварительные разговоры в Разряде с представителями корпорации гостей, так как в этом тексте немало технических подробностей, указать на которые могли только именно представители того сословия, в интересах которого предпринималась реформа. Но из того, что тексты указов 30 января были все же очень отрывочными и настолько неполными, что вызвали сейчас же, в том же кругу московских гостей, ряд недоумений и вопросов, с которыми они принуждены были обратиться за ответами к законодателю, можно заключать, что участие гостей в стадии предварительного обсуждения было едва ли длительным и особенно интенсивным. Едва ли затребованы были от гостей какие-либо развитые проекты или отобраны сколько-нибудь обстоятельно изложенные письменные мнения. Дело, по всей вероятности, ограничилось короткими разговорами с гостями, после которых довольно быстро появились в свет два указа 30 января. Слог текста — канцелярский, приказный; указы, видимо, писались дьячьей рукой, довольно поспешно, без предварительного обстоятельного ознакомления с вопросом, потому и не упомянуты в указах некоторые существенные стороны дела и забыты подробности. Если бы закон вырабатывался какой-либо комиссией, изучившей предварительно вопрос, познакомившейся с положением городов, собравшей необходимые материалы, точные сведения и данные, словом, если бы реформа подготовлялась так, как подготовлялись реформы впоследствии, то, конечно, законодатель имел бы возможность быть прозорливее, предвидеть то, что совершенно выпадало из поля его зрения, и избежать тех пробелов, которыми отличаются указы 30 января. Не таковы были эти первые законодательные опыты Петра. Он действовал быстро. Недостаток средств дал ему остро себя почувствовать. Источником средств ему представлялись городские сборы. Печальное материальное положение русских городов было ему в достаточной мере известно и в особенности стало ему представляться ярко после сравнения с заграничными, виденными им лично городами. Отсюда стремление для умножения казны позаботиться о поднятии благосостояния городов. Мысль о средствах для этого поднятия была подготовлена в московском обществе задолго до того; эти средства — избавление от дурной воеводской администрации на местах и сосредоточение ведомства городов в едином учреждении в центре. Разговоры царя о городских делах с гостями, с которыми он постоянно встречался и входил в соприкосновение, могли наводить его на эти мысли. Городское самоуправление, выборное начало могли быть вынесены как свежие впечатления из заграничной поездки, откуда произошел и термин «бурмистры»; эти начала не противоречили и русской жизни. Условие двойного платежа, надо думать, личное изобретение, может быть, каким-либо неопытным дельцом и подсказанное, вызванное желанием поскорее и побольше добыть средств. И вот в уме Петра возник проект указов. Проект этот был им высказан в виде общей мысли, а затем тут же, наскоро, рука кого-либо из дьяков развила эту мысль в текст указа, включив в него, так же наскоро, кое-какие детали, обрывки из происходивших с московскими гостями разговоров. Как на такие обрывки можно смотреть хотя бы, например, на отрывочные пункты первого указа о привлечении к платежам приезжих в Москву торговцев и занимающихся торгами и промыслами беломестцев, слишком мелкие и второстепенные детали, появления которых иначе не объяснить в тексте указа, содержащего самые общие нормы. Это, конечно, отзвуки жалоб на утеснение от посторонних элементов, слышавшиеся в московских посадских кругах.

Итак, инициатором указов 30 января был сам Петр, но он не был автором их текста, который был наскоро слажен кем-либо из помощников. Законодательствуя 30 января, Петр бросил мысль, возникшую под давлением потребности момента, под влиянием знакомства с русской действительностью в той мере, в какой он им обладал, и свежих заграничных впечатлений. Мысль эта давала только направление преобразованию. Текст указов написан дьяком, который, облекши эту мысль во внешние формы, не разработал ее во всех возможных подробностях; поэтому указы далеко не охватывали с исчерпывающей полнотой всего разнообразия явлений жизни. Жизнь при первом же соприкосновении с ней указов стала задавать вопросы, на которые затем законодателю пришлось отвечать, развивая набросанные наскоро 30 января нормы. Расчленив реформу 30 января на два момента — устройство центрального посадского ведомства и преобразование местных городских учреждений, — мы и должны будем теперь посмотреть, как та и другая из намеченных указами 30 января организаций осуществлялась в действительности и в какие формы отливалась под воздействием жизни.