Петр I. Материалы для биографии. Том 2, 1697–1699

Зато старые и значительные города Замосковного края — Владимир, Переславль, Суздаль, Юрьев-Польский и Коломна — обнаружили к реформе категорически отрицательное отношение, частию заявляли, что выбрать им в бурмистры из своей братьи некого, люди все скудные (Владимир, Переславль), частию же прямо просили о сохранении воевод (Суздаль, Юрьев-Польский); те и другие решительно протестовали против двойных платежей, ссылаясь на тяжесть налогов и повинностей, на большую задолженность посадских людей и разброд населения, на уход лучших посадских людей в гостиную сотню, на то, что торговыми промыслами завладели беломестцы. Кроме всех этих причин, Коломенский посад указывал еще на большие опустошительные пожары, случившиеся в 200 (1691/92) и в 204 (1695/96) гг., когда погорели лавки и дворы на посаде. О своих отягощениях коломенцы подавали в апреле 1699 г. особую обширную челобитную, по которой назначен был в Коломну обревизовать положение посада особый добрый подьячий из приказа Галицкой четверти[1193]

. Кроме этих крупных посадов, также отрицательно относились к реформе с просьбой сохранить воевод и с заявлением о решительной невозможности двойного платежа еще Солигалич и Чухлома в Костромском крае.

В Звенигород грамота из Устюжской четверти с сообщением указа 30 января пришла в марте. Стольник и воевода Гаврила Михайлович Ботвиньев велел земскому старосте и посадским людям «вычитать» грамоту «по многим дням на сходах». В результате этих многократных обсуждений вопроса звенигородцы в апреле всем посадом, разделявшимся тогда на две «стороны» — Вознесенскую и Рождественскую, — представили воеводе сказку, в которой писали, «чтоб указал великий государь быть и ведать свои, великого государя, указы и всякие челобитчиковы дела по-прежнему воеводам и пpиказным людям, а не выбоpным и свои, великого государя, всякие подати платить по прежнему ж окладу в одноряд для того, что мы люди маломощные, скудные, бедные, платить нам оброчные деньги против окладу вдвое нечем, а и в одноряд платим с великою нуждою, с правежем. А от воевод и от приказных людей мы, посадские люди, обид и налог мы напрасных не видали и нападков от них нам, посадским людям, никаких не бывало, воевода человек доброй». Однако в июле настроение изменилось, и звенигородцы, тот же земский староста Афонька Терентьев, десятский Илюшка Мартынов и все посадские люди обоих «посадов» — Вознесенского и Рождественского — выбрали к великого государя делу в бурмистры 2 посадских людей, Ефрема Терентьева и Самойла Максимова, ручаясь, что они, Ефрем и Самойло, люди добрые и правдивые «и с такое их дело будет»[1194]

.

Ряд других крупных городов — Ростов, Тверь, Тула, Калуга, Таруса, Шуя, — решительно отказываясь от двойного платежа, обходил молчанием, может быть довольно выразительным, вопрос об управлении. Указывались те же мотивы отказа: тяжесть платежей и в обыкновенном размере, оскудение посадских людей. В частности, южные города — Тула, Калуга — испытывали на себе тягости турецкой войны с азовскими операциями и с военными действиями на низовьях Днепра. Туляне жаловались на дороговизну хлеба и на разорительность для них подводной повинности, непомерно возросшей вследствие передвижения к югу ратных людей и военных припасов: «…ратные-де многие люди и всякие полковые припасы чрез Тулу идут непрестанно и под ратных людей и под полковые всякие припасы дают они непрестанно многие подводы». То же самое отягощало и калужан: «…в Колуге-де у них хлеб дорог; да у них же под ратных людей и под полковые припасы и под казну в малороссийские городы и на Воронеж, и во Брянеск подводы берут непрестанно и всякое изделье делают, а подводы нанимали дорогою ценою и подмогу кузнецам и иным людям дали многие деньги, и от всяких великих многих нужд оскудали великими неоплатными долгами и денежных доходов взять им вдвое не с кого».

Остальные замосковные и украинные города можно подразделить на две группы. К одной[1195]

относятся города, которые выбрали бурмистров, но от двойных платежей прямо и открыто отказались, приводя в своих заявлениях те же причины, по которым отказывались и города, упомянутые выше. Другую группу[1196] составят города, которые бурмистров выбрали, но о двойном платеже умолчали. До нас сохранилось несколько подлинных выборных списков замосковных и украинных городов, представленных в приказ Устюжской чети. Все они в общем одинаковы и по внешней форме, и по содержанию, гораздо более краткому, чем рассмотренные выше выборные списки Устьянских волостей.