Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700

Кресло вместо трона, стол по правую сторону кресла, гвоздичный суконный, подбитый рысьим мехом кафтан вместо царского облачения, открытая голова, отсутствие рынд, которые прежде стояли у трона в белом платье и в золотых цепях, вместо золотного платья суконные кафтаны на присутствовавших при аудиенции членах Боярской думы и других чинах — все это новые черты, вкравшиеся в старинный ритуал, по которому происходила аудиенция.

Когда послы вошли в Столовую палату, их «явил государю челом ударить (т. е. представил их) думной советник и наместник болховский Прокофий Богданович Возницын». Послы «правили великому государю Каролуса короля поклон». После этого поклона Петр по составленному предварительно церемониалу аудиенции должен был о королевском здоровье спросить послов, «немного приподнявся». Но на самом деле, как читаем в описании аудиенции, он не усидел, поднялся с кресла и продолжал прием стоя. «Изволил о королевском здоровье спросить послов, встав, и стоял во все бытие их без прикрытия главы». Самый вопрос о здоровье был предложен в прежней формуле: «Каролус, король свейской, по здорову ль?» Но затем, когда послы, сказав про королевское здоровье, поднесли королевскую грамоту, Петр опять отступил от церемониала. По церемониалу он должен был велеть принять грамоту стоявшему у государского места ближнему боярину Л. К. Нарышкину, а сам только «наднести» над грамотой, не прикасаясь к ней, «свою государскую руку», т. е. сделать только символ принятия грамоты. На деле он взял у послов королевскую грамоту сам и передал ее Нарышкину. Потом послы говорили государю речь, которую переводил их переводчик. Послы стали было в речи произносить царские «большие титла», т. е. вычитывать полный царский титул. Петр не стал этого перечисления слушать и сделал нетерпеливый знак опустить титулы. Так следует понимать слова официального описания приема: «И великий государь больших титл слушать не изволил, а говорили кратко». О том, что царь нетерпеливо прервал послов, когда они стали было перечислять большой его титул, читаем в одной современной иностранной реляции об этом приеме: «Jhro zaarische Mayestдt, wann die Herren Schweden dero gantze titul recitiren wolten, ungeduldig wurden und sagten: man solte nicht so weitlдuftig sein»[233]

.

Остальная часть ритуала исполнена была без отступлений. После речи послов великий государь велел П. Б. Возницыну позвать послов к своей государской руке. Послы и дворяне подходили целовать руку, причем «его государеву руку держал ближний боярин Л. К. Нарышкин». Следовал вопрос послам и дворянам об их здоровье; затем П. Б. Возницын являл царю присланные подарки: «А как поминки несли, и в то время говорена послом речь, что посольство их принято любительно и ответ учинен будет». Церемония закончилась объявлением послам «стола»: «послом сказан стол (т. е. присылка угощения на дом) и отпущены на подворье»[234]

.

На другой день, в субботу 14 октября, послы приезжали во дворец «бить челом великому государю за стол», благодарить за присланное накануне угощение. Церемония въезда их с Ростовского подворья в Кремль была обставлена так же, как и въезд на приемную аудиенцию: те же шеренги солдат по улицам, те же кареты. Но самый прием был на этот раз проще. Он происходил в Набережной палате. Посольские дворяне остались у дверей палаты, став по обе стороны дверей, в палату вошли трое послов с приставами, маршалок посольский и писарь (секретарь?). «Великий государь, — гласит Статейная записка этого приема, — в то время изволил быть в своих государских Набережных хоромех в своем государском одеянии, изволил стоять в гвоздишном кафтане без прикрытия главы» — без трона, без балдахина, без стола у трона и т. д. Послы били челом за стол и после того «спрашивали о здоровье». П. Б. Возницын обратился к ним с речью, в которой сказал, что представленную ими вчера королевскую грамоту великий государь изволил принять и посольство их выслушал, а о посольских делах, для которых они присланы, «велел у них выслушать и ответ им дать», т. е. вести с ними переговоры, трем лицам: ближнему боярину и наместнику сибирскому Ф. А. Головину, окольничему и наместнику карачевскому С. И. Языкову да думному дьяку и наместнику болховскому П. Б. Возницыну. В заключение П. Б. Возницын пригласил послов идти в Ответную палату и объявить свои дела. На этом аудиенция у царя в Набережной палате закончилась.

Вслед за тем у послов происходила первая конференция с назначенной для переговоров с ними комиссией: Головиным, Языковым и Возницыным, которые тотчас же отправились в Ответную палату, где и ожидали послов вместе с находившимися уже там старшими дьяками Посольского приказа Василием Посниковым и Борисом Михайловым. Когда туда же были приведены послы, Головин с товарищами встретили их посреди палаты, дьяк Борис Михайлов представил послам членов комиссии, назвав их имена и титулы. «И ближний боярин, и окольничий, и думной с свейскими послы витались и спрашивали послов о здоровье», на что послы отвечали изъявлением благодарности.